- Выпьем за дружбу
народов, как в старые добрые времена?
- Если так надо, выпьем,
- мудро ответил Джамшид, так звали первого встречного. Он с почти незаметным
акцентом говорил по-русски. Так говорят татары, для которых он - второй родной.
Это несколько удивило Словцова, о чем он заявил после двух доз из пластиковых
стаканов.
- Я же в Советском Союзе
родился, как и ты, - объяснил Джамшид.
- А пьешь, как будто не
правоверный.
- Я же в Советском Союзе
родился, - снова повторил таджик, - это во-первых, во-вторых, Коран запрещает
пить вино, про водку там не написано, в-третьих, если человеку плохо, то за
дружбу с ним можно и яд принять...
- Ничего себе
философский пассаж, - поразился Павел.
Таджик был примерно
одного с ним возраста и роста. У него были усталые, точнее, печальные, но не
карие, а зеленоватые глаза, небритое несколько дней лицо и изъеденные грязью и
тяжелой работой руки. Если на лице природная смуглость оттеняла шрамы и
морщины, то на руках каждая складка отяжелялась отложениями цемента, мазута,
солярки и еще Бог весть чего.
- Давно здесь? - спросил
Павел.
- Десять лет
туда-сюда...
- А там? Совсем хреново?
- Ты когда-нибудь за
десять долларов в месяц работал?
- Работал! - радостно
вспомнил Павел.
- Учитель, - догадался
без труда Джамшид. - Я тоже был учитель. Русского языка. Теперь надо -
английского.
- Коллега, - уважительно
выдохнул Павел, - за это надо еще выпить!
- Сейчас я не коллега,
сейчас я талиб!
- Талиб?
- Так нас здесь
называют. Не очень смешно.
- А, по-моему,
остроумно. В Москве гастарбайтерами называют.
- У нас был на одной
стройке прораб, он нас просто - «пиломатериалом» называл.
- Почему пиломатериалом?
- не понял сначала Павел, а когда сообразил, рассмеялся. - Ах да, чурки же...
Пиломатериал...
Джамшид смотрел на него
без злобы и обиды. И даже заметил:
- Русский язык - самый
богатый язык в мире. Даже по такому поводу.
- Это да, - унимая смех,
согласился Павел.
- А тебе почему стало
так тяжело, что ты пьешь с первым встречным? - спросил вдруг Джамшид.
Павел глубоко задумался.
На лицо вернулась маска иронии. Он спокойно разлил остатки водки по стаканам и
вместо тоста произнес:
- Знаешь, что самое
страшное в жизни? - спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил: - Это когда
всю жизнь думаешь сделать что-то главное, готовишься к нему, собираешься с
силами и мыслями, а потом, оказывается, что ты это уже сделал, но никто этого
не заметил, даже ты сам....
- Самое страшное, -
спокойно возразил Джамшид, - это когда тебе нечем кормить своих детей...
Страшно, когда они умирают...