Адам лег на спину и подложил ладони под голову.
— Я уже давно понял: моего присутствия здесь еще недостаточно, чтобы помочь Джейсону. Он нуждается в том, что я не могу ему дать — главным образом, в реальном понимании того, сквозь что ему приходится пройти. Он никогда не заговаривал об этом, но…
— Я не ослышалась? Ты обвиняешь себя в том, что ты не гомосексуалист и не болен СПИДом?
— И не только в этом.
— Мне жаль, что приходится говорить об этом, Адам, но нельзя отвечать за все и вся. Это просто невозможно.
— Ты знаешь это по собственному опыту?
Миранда подвинулась ближе, положила ногу на его ноги и провела ладонью по груди. Этой ночью они стали не просто любовниками — теперь они были близкими друзьями.
— Нет, я никогда не пыталась следовать твоему примеру. Оказываясь там, где приходится заполнять анкеты — вроде тех, что заполняют у врача, где надо указывать род занятий, — я всегда думала о себе, лишь как об адвокате. Только иногда я ощущала себя женой и матерью.
— Я тебе не верю. Возможно, между вами с Кейтом бывали размолвки, но я слышал, как ты говорила о Дженнифер.
Произнесенное вслух имя дочери вызвало резкую боль в груди Миранды.
— Она часто дарила мне забавные маленькие рисунки, чтобы я повесила их у себя в офисе. Но я боялась, что они будут выглядеть нелепо, и потому вешала их изнутри на дверцу шкафа — там, где их видела только я.
— Идеальное решение, — заметил Адам.
— Меня больше волновало, что подумают другие, чем возможность доставить удовольствие родной дочери.
— У меня была бабушка, которая вечно корила себя. Пожалуй, в этом ты превзошла ее, Миранда.
Миранда рывком села на постели.
— Ублюдок! Как ты можешь так говорить, когда я пытаюсь исповедаться перед тобой?
— Мы вернулись к тому, с чего начали. — Адам тоже сел, взял подушку и прислонил ее к спинке кровати. — Еще один урок во взращивании вины Миранды Долан. — Он откинулся на подушку и скрестил руки на груди. — Давай, выкладывай все свои мелкие грешки. Кто знает, может, ты даже сумеешь убедить меня, что ты действительно достойна порицания — ведь ты этого хочешь, не так ли? Только ничего не утаивай. Расскажи, как ты издевалась над Кейтом, или как отказалась повезти Дженнифер к врачу, когда она сломала ногу, потому что боялась опоздать на работу. А потом я не прочь услышать, как исключительно по твоей вине на прошлой неделе сошла с рельсов электричка.
— Ненавижу тебя! Ненавижу больше всех на свете!
Адам ответил ей длинным и пристальным взглядом.
— Даже больше Тобайеса Траута?
Миранда осеклась.
— Тобайес был сумасшедшим.