Миранда уставилась на собственные руки, сложенные на коленях.
— Я не представляю, как можно вести себя иначе.
Его решимость заставить Миранду поведать о прошлом внезапно вступила в битву с потребностью утешить ее. Адам провел ладонью по ее руке, ощутил на ней пупырышки «гусиной кожи» и привлек Миранду к себе.
Позднее Миранда сама нарушила молчание, спросив:
— Сколько ему осталось?
— Не знаю, — отозвался Адам.
— Значит, ты живешь здесь из-за Джейсона?
— Да.
— Ты приехал, чтобы увидеть, как он умирает?
— Нет, Миранда, — мягко возразил Адам. — Я приехал, чтобы побыть с ним, пока он еще жив.
— Вместе с ним исчезнет часть тебя самого… — Миранде хотелось предостеречь его.
— Знаю.
— У меня не осталось ничего, что я могла бы отдать, Адам.
Он прижался губами к ее лбу, а затем к виску.
— Все верно. Джейсон поймет.
— Ты собираешься рассказать ему обо мне?
— Только если ты захочешь.
Именно этого и желала Миранда. Адам прав. Она превратилась в трусиху.
— Дай мне еще пару дней.
— А как же твои уроки?
— Я что-нибудь придумаю.
— Только не откладывай слишком надолго, — предупредил Адам. — С Джейсоном уже перестало общаться слишком много друзей — просто прекращали появляться и звонить, и все. Он заслуживает объяснений.
— Он никогда не упоминал о своих родственниках. — Миранде не хотелось говорить о Джейсоне, не хотелось думать о том, что ему предстоит, но она уже устала избегать разговора.
— Они вычеркнули Джейсона из своей жизни пару лет назад.
— Может быть, стоило объяснить им, что он болен? Может, тогда бы они передумали? — Миранда чувствовала себя так, словно вновь стала матерью. Она отдала бы что угодно за еще один день, проведенный с Дженнифер.
— Они знают.
— Ты уверен? — В голове Миранды не укладывалось, как родители могут отречься от умирающего сына.
— Абсолютно.
— Не понимаю, как можно… — Нет, она все понимала: ее отец всегда давал волю недовольству сильнее, чем любви. Он не пришел на похороны Кейта и Дженни, ни разу не навестил Миранду в больнице. К удивлению Миранды, братья и сестра приходили к ней, но их визиты были минутными и неловкими. После того как на протяжении всей жизни между ними вбивали клин, они обнаружили, что способны лишь посочувствовать Миранде, как полузнакомому человеку.
Мать звонила несколько раз и в конце концов случайно проговорилась, почему нет вестей от отца. Он прочел в газете о том, что Тобайес Траут был клиентом Миранды, и сделал вывод, что вся стрельба и гибель людей — ее вина.
С тех пор Миранда ни разу не говорила с отцом и сомневалась, что вообще когда-нибудь встретится с ним.