— Я видела, как она уезжала.
Адам долго молчал, словно восстанавливая отъезд незнакомки в памяти, припоминая подробности.
— Тебе следовало дать о себе знать.
— Зачем? Что бы тогда изменилось?
Неужели он попытался бы защитить ее или воспользовался бы возможностью, чтобы досадить сильнее?
— Я мог бы представить тебя моей матери.
— Твоей матери? — медленно повторила Миранда, ощущая себя в невероятно глупом положении.
— Ты могла бы познакомиться с нею и раньше. Обычно она приезжает раза два в месяц, но в последнее время слишком занята.
Миранда чуть не рассмеялась вслух. От облегчения ее голова стала непривычно легкой. Она с трудом сохранила на лице серьезное выражение. Даже если Адам поймет, что она тревожилась, он так и не узнает, в какой мере, иначе впредь Миранда останется беззащитной.
— Я… мне не хотелось мешать.
— Неплохо сказано, Миранда, но мы оба знаем, что ты имела в виду. Господи, значит, вот как ты жила, пока не очутилась здесь? Я застал тебя с мужчиной, и ты по привычке решила, что я привел домой подругу, чтобы отомстить тебе?
— Застал меня с мужчиной? — Подобного обвинения Миранда ожидала — вывод был очевиден. Но она не думала, что эти слова причинят ей такую боль. — Да как ты смеешь?
— Тогда объясни, что я должен был подумать.
— Приезд Клиффорда удивил меня. Мы только…
— Подожди. Ты пытаешься убедить меня, что между тобой и Клиффордом ничего не было, что он потащился в такую даль спустя год, неожиданно обнаружив, что не может жить без тебя?
— Не старайся сбить меня с толку, Адам. Ты же знаешь, что все было иначе.
Он скрестил руки на груди.
— Тогда в чем же дело, Миранда? Объясни, избавь меня от догадок.
Миранда приоткрыла рот, но так и не смогла произнести вслух то, что скрывала долгие месяцы даже от себя самой.
— Не могу.
— Вы были любовниками?
Не в силах смотреть на него, Миранда отвернулась к огню.
— Нет.
— Но вскоре должны были сблизиться.
— Да.
— А Кейт знал об этом?
Острая боль пронзила ее грудь. Прикрыв глаза, Миранда затаила дыхание.
— Не надо, Адам… не надо об этом.
Он приблизился, положил руки ей на плечи и притянул к себе. Миранда напряглась, боясь принять его утешение. Принять его значило стать уязвимой. Миранда не могла позволить себе нуждаться в том, чего в любой момент могла лишиться.
— Почему ты рассказала мне о Кейте и Дженни, но не о Клиффорде? — спросил Адам.
Что она могла объяснить, если сама не понимала причин собственного поступка?
— Я забыла… нет, скорее, просто не хотела вспоминать.
Очевидно, ответ удовлетворил его.
— Ты еще любишь Клиффорда?
— Клиффорда я никогда не любила. — Она поняла это только сейчас.