— О, об этом я не подумала. Конечно, незачем везти его домой. Но кто знает, может, Барбара будет в саду, когда вы проедете мимо, или с машиной что-нибудь случится и тому подобное.
— Ничего подобного не случится, мама. Если бы Барбара и Фред захотели увидеться с Джейсоном, они просто приехали бы к нему. Но они чуть не угробили его в последний раз, когда Джейсон пытался встретиться с ними. Ни за что больше не доставлю им такого удовольствия.
— Конечно, ты прав. Просто я надеялась…
Адам быстро поцеловал мать и направился к двери. Уже взявшись за ручку, он вспомнил про коньяк.
Мэри встретила его на полпути с сумкой в руке.
— Как приятно бывает увидеть, что кое-что в мире остается неизменным!
— И ты по-прежнему хочешь, чтобы я управлял твоей компанией?
— Это предложение? — заинтересовалась Мэри.
— Неужели ты до сих пор надеешься? — спросил Адам со снисходительным вздохом.
Мэри игнорировала явную попытку Адама разубедить ее.
— Я жду еще три месяца.
— Тут дело не во времени, а в чуде.
Мэри улыбнулась.
— Разве плохо верить в чудеса?
На следующий день на обратном пути Джейсон начал клевать носом, едва они проехали Петалуму, и заснул близ Санта-Розы. Остаток пути до Мендосино Адам размышлял о нетерпении, гложущем его в приближении встречи с Мирандой, — чувстве, которое возникло в ту самую минуту, когда он утром поднялся с постели. Даже длинное, многословное письмо от Ханса и его родных отвлекло Адама не более чем на несколько минут.
Адам опустил стекло, и сухой, горячий степной ветер ворвался в машину. Прибрежная дорога была более живописной, но шоссе, удаленное от берега — короче. Становилось поздно, и Адам торопился, хотя и понимал, что никоим образом не поспеет вернуться пораньше и увидеться с Мирандой еще сегодня вечером.
Ветер задергал козырек его бейсболки. Адам снял ее и отложил на соседнее сиденье. Бейсболку он считал драгоценным имуществом, последним подарком отца. Восемнадцать лет подряд, с тех пор как Адаму исполнился год, они с отцом вместе посещали первые в сезоне матчи «Гигантов». Эта традиция прервалась, когда Джеральд Киркпатрик умер во сне — в ночь перед большой игрой. Прошло уже одиннадцать лет, а Адам по-прежнему обходил стадионы стороной. И сомневался, что когда-нибудь сможет вновь смотреть бейсбол.
Преодолевая в молчании милю за милей, Адам постепенно понял: все, что он видит, делает или слышит, возбуждает в нем мысли о Миранде. Их отношения напоминали карту, на которую не нанесены дороги, а его задачей было найти способ попасть из одного пункта в другой. До тех пор пока Миранда не начнет доверять ему и чувствовать себя свободнее, он понятия не имел, как ей помочь. Адам знал наверняка только одно: Миранда влекла его к себе так, как еще не влекла ни одна женщина.