— Если ты считаешь, что жизнь в Лондоне дешевле жизни в Каннах, то глубоко заблуждаешься, — резко возразил полковник. — Я жил в Лондоне и знаю, чего это стоит.
— И еще, папа, — с горечью произнесла Марсия, — признайся, что тебе по душе такая жизнь и ты не собираешься ее менять.
— Здесь я хотя бы встречаюсь с приличными людьми, — оправдывался полковник. — Не думал, что ты будешь упрекать меня в этом.
— Но, папа, если бы я работала, у нас было бы больше денег, как ты этого не понимаешь? И ты смог бы стать, как когда-то, членом приличного клуба.
— Эта идея никуда не годится, — тоном, не допускающим возражения, сказал полковник. — Это мой категорический ответ тебе.
Отец попытался было удержать Марсию, но она, сделав вид, будто не слышит его, взбежала по узкой лестнице к себе в спальню.
Маленькая и неуютная, эта спальня, со стенами, выкрашенными в серый цвет, который предпочитали французы, выходила окнами на один из переулков. За задворками вдали виднелось море.
Лишь в этой комнатке Марсия находила уединение, могла расслабиться и стать самой собой.
Она заперла дверь, села на кровать и устало провела рукой по глазам и лбу.
Как изнурили ее эти попреки и сцены! К тому же совершенно бессмысленные.
Всю свою жизнь Марсия жила в атмосфере препирательств и ссор.
Когда она была ребенком, распри между отцом и матерью происходили в ее присутствии. Первое, что она запомнила в детстве о своих родителях, были горькие слова упреков, громкие голоса и раскрасневшиеся, гневные лица. Кончалось это обычно тем, что голос матери прерывался и переходил в бурные рыдания, за которыми следовали еще более яростные упреки.
Марсия никогда не могла привыкнуть к гневным тирадам отца. То он сетовал на судьбу, то на отсутствие денег, а теперь еще укорял родную дочь в том, что она не желает поддержать его планы избавления от нищеты.
Глэдис Флетчер, мать Марсии, вскоре после того, как они поселились на юге Франции, встретила богатого латиноамериканца. Он был вдовец, имел двух взрослых сыновей, живших в Аргентине.
Человек этот увлекся Глэдис, а она, скрыв свой возраст, постаралась, чтобы он не узнал о существовании Марсии.
Глэдис, как могла, наскребла нужную сумму и отправила дочь завершать учебу в Грассе. В один прекрасный день латиноамериканский миллионер сделал ей предложение, и Глэдис тут же уведомила директрису школы, что Марсия останется в школе лишь до конца семестра.
Генри Флетчер, как она и ожидала, не стал возражать против развода. Глэдис уговорила будущего мужа погасить все долги Генри, а это была немалая сумма, почти в тысячу фунтов, которую ему самому никогда бы не достать. Кроме того, она составила с ним необычный контракт.