Он был человеком старой закалки, помещиком, пекущимся прежде всего о своих крестьянах-арендаторах, прекрасным соседом, для которого святы законы гостеприимства. Он относился к своим обязанностям чрезвычайно серьезно, они не были для него обременительны.
Все, что лорд Грейлинг делал для старого дома и поместья, он делал с радостью. Казалось, он жил ради поместья, ради истории древнего рода, и всю жизнь трудился, чтобы передать наследство сыну в наилучшем состоянии.
Прежний лорд Грейлинг, дед Джона, был порядочным мотом. Хотя он содержал дом в отличном состоянии, но все свое время проводил за границей, играя в рулетку и наслаждаясь обществом веселых подружек, которых легче найти в Париже и Вене, чем в английском захолустье.
У него было множество романов и репутация любовника, щедрого на подарки, стоимость которых часто превышала его счет в банке. После его смерти расплата за его грехи легла бременем на наследников.
Лорду Грейлингу благодаря умелому ведению хозяйства, экономии и сбережениям в течение всей жизни удалось поправить дела. Если бы он прожил еще лет десять, поместье Грейлинг стало бы одним из самых процветающих и прибыльных.
Нынешний двойной налог на наследство был тяжелым ударом для наследников, и Джеральд Эймс понимал это лучше, чем кто-либо другой.
Думая об этом и гадая, что ждет его через недельку-другую, хорошие ли сюрпризы или плохие, он вышел на мост и заметил кого-то возле небольшой лодочной станции на северном берегу озера.
В голову сразу пришла мысль, что это браконьер. Было раннее утро, время для одиночных туристов неподходящее, но, возможно, здесь заночевал какой-нибудь бродяга, подумал он. Джеральд быстрым шагом направился по мокрой от росы траве к лодочной станции. В небольшом каменном домике в георгианском стиле ничего ценного, вспоминал Джеральд, не хранилось, кроме нескольких удочек, садовых стульев, подушек для лодок и столика для летних чаепитий на свежем воздухе.
Сам домик утопал в зарослях рододендронов, и Джеральд осторожно приблизился к нему, чтобы захватить врасплох непрошеного гостя. Дверь была открыта, и, войдя в небольшую восьмигранную комнату, он нашел ее пустой. Но шум внизу свидетельствовал, что неизвестный спустился вниз — к причалу и лодкам.
Бесшумно ступая туфлями на каучуковой подошве по старым каменным ступеням, Джеральд достиг причала и застыл от удивления: дверь на причал была открыта, и он увидел сидевшую спиной к нему девушку. Прежде всего ему бросились в глаза ее белокурые волосы и ярко-голубой свитер. Девушка опустила босые ноги в холодную воду озера и болтала ими, что-то напевая себе под нос.