Пока Томас собирался с духом, я все проверила еще раз. Нет, все операции проводились безупречно, но, может, я ошибаюсь? Может, оставила еще какие-то следы, кроме букетика трилистника и шишки на голове незнакомца у миссис Уинтроп? Наследила так, что теперь до конца жизни не выйду из тюрьмы?
Какую же глупость я сотворила, не послушав своей интуиции. Не убравшись во Францию с полгода назад. Сидела бы там в полной безопасности!
О черт! Почему он ничего не скажет? Вид такой, словно он в миллионе миль отсюда!
Так вот чем завершится моя блестящая карьера одной из самых дерзких в истории похитительниц драгоценностей? Так просто, в моей гостиной, без драки, кровопролития и модных перестрелок. Интересно, выстроился ли уже у двери полицейский пост, готовый отвести меня в тюрьму? Или пристрелить, если начну сопротивляться?
Я мысленно перебирала список адвокатов.
Придет ли Оуэн мне на помощь?
«Не будь дурой! Ни малейшего шанса».
Я осталась одна. Совсем одна.
— Томас, — выпалила я, когда терпеть стало невмоготу. Что бы там ни было, нужно поскорее с этим покончить. — Вы что, заснули? Какие еще обстоятельства?
Томас встрепенулся, и я заметила, что глаза его словно затянуло пленкой.
— Простите. Все этот чертов бриллиант или что там еще такое. Я просто не мог оторваться.
Я поймала кулон и крепко сжала в кулаке.
— Он называется «Санкт-Петербургский паша». Подарок сэра Крамнера. Тридцать пять каратов. Я его спрячу.
Камень исчез в вырезе халата со скоростью падающей звезды. Голова Томаса чуть дернулась, но взгляд мгновенно прояснился. Я широко улыбнулась:
— Так что там насчет других обстоятельств?
Томас с явным удовольствием глотнул виски.
— Да, верно. Итак, что вам известно об Оуэне Брейсе?
— Что?
Спокойно. Спокойно. Только не выказать облегчения. Его интересую не я. Оуэн. Вот и говори после этого о везении!
— То есть что вы хотите сказать? И что именно я должна знать об Оуэне? Его личной жизни? Делах?
Томас бесхитростно улыбнулся:
— Вы правы, вопрос чересчур общий. Позвольте мне выразиться немного иначе. В процессе расследования возникло несколько вопросов, касающихся его прошлого, и я понадеялся, что вы, возможно, сумеете на них ответить.
— Сделаю все, что в моих силах. Но я вовсе не знаю его так уж хорошо.
— Ну, я бы так не сказал, — возразил он. По крайней мере у него хватило такта не упоминать о праве сеньора на первую ночь или о моей роли постоянной любовницы хозяина, можно сказать, собственности компании, и за это я была ему благодарна.
— Вы понимаете, о чем я.
— Разумеется. Собственно говоря, я подозревал, что вы не слишком хорошо его знаете. Выявилась совершенно необычная цепь обстоятельств, не имеющих никакого отношения к взрыву.