Вертолёт, 2000 № 03 (Журнал «Вертолёт») - страница 9
Участие в тендере, безусловно, является признанием высоких качеств российских ударных вертолетов. Приятно и то, что наши вертолеты уже «обошли» в первом туре еврокоптеровский Tiger и южноафриканский Rooivalk.
Результаты тендера могут иметь очень серьезные и далеко идущие последствия. В свое время в конкурсе на перевооружение российской армии, на который фирма «Камов» и МВЗ им. М.Л. Миля представили свои вертолеты, Правительство России сделало ставку на «камовский» Ка-50. Вертолет Ми-28 предполагалось «доводить» для поставки на экспорт. Обвал внутреннего рынка резко изменил ситуацию, заставив разработчиков и производителей ориентироваться только на внешний рынок. Все это не так «безобидно», как кажется на первый взгляд. Совершенно очевидно, что наладить в России серийный выпуск двух военных вертолетов одновременно не удастся. Поэтому выбор южнокорейских (турецких, малазийских и т.д.) военных повлияет на реальную судьбу не только конкретного вертолета, но и отрасли в целом.
Мы, как всегда, демонстрируем миру парадоксальность своей технической и экономической политики. Дело в том, что при проведении конкурсов на западе встречаются ситуации, когда одну машину представляют несколько государств (Tiger, EH-101), но нет случая, когда одно государство представляет несколько машин. Даже американцы не могут себе позволить такую роскошь.
Для нас же это становится нормой. Вертолеты Ми-17 производства Улан-Удэ и Казани «сталкиваются» на конкурсе в Малайзии, Ка-50 и Ми-28 – в Корее.
Конкуренция – дело хорошее. Она создает эффективный механизм выявления лучшего. Но использовать в качестве такого механизма международные тендеры – удовольствие дорогое. А если в тендере участвуют две машины от одной страны, то дорогое вдвойне. Почему же мы позволяем себе такую расточительность? Конкурс российских вертолетов за границей (в отличие от конкурса внутри России) вредит интересам страны. Как будут относиться к российскому вертолетостроению на Западе, если мы сами не можем определить приоритетные программы, экспортную политику, а соглашаемся с теми решениями, которые нам навязывают?
Итак, речь идет сейчас не о том, какой из вертолетов – Ми-28 или Ка-50 – лучше. У обеих машин есть свои преимущества, есть слабые, уязвимые места. Обе машины требуют дальнейшей доработки и серьезных капиталовложений. Выбор оптимального решения в данной ситуации должен принадлежать российскому правительству и российским военным. В противном случае вопросы перевооружения российской армии будут решать генералы НАТО.