Беспокойный мальчуган, что и говорить! Одно только хорошо, Серёжка никому, даже матери, ни слова не говорит о том, что слышит. В этом отношении на него можно положиться. Нем, как рыба!
Это хорошо знают и члены нашей ячейки. Вот почему они вступаются за Серёжку.
— Бог с ним, пусть слушает… Рассказывай же дальше, что за задание.
Но я не уступаю. В конце концов, это грубое нарушение конспирации. Так никуда не годится.
— Нет! Ни слова больше, пока Серёжка здесь!
Пётр вытаскивает из другой комнаты упирающегося Серёжку. Вихры торчат во все стороны. Брови насуплены, в глазах одновременно насторожённость и безграничное любопытство.
Мы все принимаемся его уговаривать:
— Иди на улицу, поиграй… Охота тебе сидеть в душной комнате в такую погоду.
Серёжка ничего не отвечает. Он только дуется и сопит. Мне в голову приходит блестящая идея:
— Послушай-ка, дружок, — говорю я заискивающим тоном. — В «Сплендид-паласе» новый фильм идёт: «Франкенштейн». Интересный какой! Про искусственного человека. Хочешь пойти?
Хоть Серёжка смотрит на меня всё ещё косо, но чувствую: клюнуло! Он заинтересовался.
— Ну, хочу… — медленно выговаривает он. — А денег-то у меня всё равно нет.
— У кого есть мелочь?
Выкладываем на стол всё содержимое наших карманов. Тут целое богатство. Набирается не только на билет в кино, но ещё и на леденцы.
У Серёжки загораются глаза. Для солидности он ломается ещё немного, а затем, схватив картуз, исчезает. Все облегчённо вздыхают.
— Ну, рассказывай, — с нетерпением просят ребята. Я продолжаю:
— Сегодня ночью нашей ячейке предстоит расклеить плакаты с первомайскими лозунгами. Разделимся на две группы. Каждая группа получит свой участок. Тех, кто не может участвовать сегодня в практической работе, прошу сказать сейчас. Предупреждаю: дело связано с большим риском. На улицах, несомненно, будет много шпиков… Ну, ребята, кто не пойдёт на задание?
Все молчат. Внимательно всматриваюсь в лица, Пётр, как всегда улыбается. Этот пойдёт на любое дело. Чем опаснее оно, тем с большей охотой.
Костя смотрит на меня, словно укоряет за вопрос. Юрис, Андрей…
Да, все они пойдут обязательно.
А вот Ирма, как она? Пожалуй, не надо её брать. Она ещё очень молода. К тому же сравнительно недавно вступила в союз.
— Ирма! Тебе придётся…
Она вся вспыхивает и обрушивается на меня:
— …Остаться дома, да? И это говоришь ты, подпольщик, комсомолец! Выходит, ты только на словах за равенство женщины с мужчиной.
— Как тебе не стыдно!
Ирма прикусывает нижнюю тубу и возмущённо отворачивается. Приходится идти на попятную.
— Ирминь, да ведь ты ведала мне договорить. Я хотел только сказать, что тебе придётся идти в одной группе со мной. Ты ничего не имеешь против?