Говорилось там и о леди Лэндер, которая в настоящее время с ним разводилась. В свое время, когда он еще был небогат, она принесла ему в приданое большие деньги, и он, умело манипулируя ее состоянием, сделал ее еще богаче. И теперь, когда бракоразводный процесс между супругами был в разгаре, бульварные газетенки то и дело баловали читателей пикантными подробностями о разделе имущества.
Программа включала интервью с его побежденными конкурентами, каждый из которых, осторожно подбирая слова, говорил о его новаторских методах в бизнесе. Его методы нельзя было назвать противозаконными, но было совершенно ясно, что они граничили с мошенничеством. Кроме того, если верить комментатору, было не вполне ясно, за какие заслуги он получил титул, а также какова точная сумма его пожертвований в поддержку одной политической партии.
Этот человек меня заинтриговал, причем меня привлекало не столько его богатство, сколько тот факт, что он сделал его сам. Такого, как он, жизнь не согнет в бараний рог! И теперь, когда я стала считать себя крепким орешком, я почувствовала, что мы с ним одного поля ягодки. Мне не терпелось встретиться с Лэндером, если я правильно понимала ситуацию, ему тоже хотелось этой встречи.
Случай этот имел особое значение и еще по одной причине. Это было мое первое появление на публике в новом облике. Остались в прошлом узкие облегающие платья, которые обрисовывали мой зад, а спереди открывали взгляду все что можно. Теперь на мне было белое шелковое платье с золотыми пуговками и юбкой в складку — от самого Кристиана Диора. Нет, я не шучу. Кристиан Диор! Боже мой, сколько я за него заплатила! Но, Боже мой, оно выглядело на мне умопомрачительно. Несмотря даже на мой небольшой рост.
Увидев застежку до горла, Фил скорчил гримасу:
— У тебя исчезли груди или что?
— Нет, груди на месте, — сказала я, похлопав ладонью по скромно спрятанному под шелком бюсту.
Он вцепился пальцами в свою шевелюру.
— В таком случае почему бы их не показать? Дорогая, будь умницей. Этот мужчина хочет увидеть тебя. Он на это настроился.
— В таком случае он, наверное, уже видел их, — спокойно ответила я.
— Он ожидает увидеть Хани, которую привык видеть. Ему это не понравится.
— Мне это нравится, — заявила я. — И если он думает, что я стану демонстрировать все свои прелести, то ошибается. Он должен принять меня такой, какая я есть, или утопиться.
Я еще не сказала ему, что на сей раз надела эластичные панталоны, придававшие моим бедрам ту самую изящную линию, которая требуется для этого платья. Добавив подаренные Майлсом золотые серьги и цепочку, я решила, что наряд завершен.