Он прогарцевал к кабинке диджея, таща за собой футляр с пластинками, а я вяло улыбнулась девушкам. Лили заговорила:
— Мисс Карли, может, я неправа, но он похож на… как это называется? Ах да, он похож на… член козлиный.
Я вскрикнула. Никогда не слышала, чтобы кто-нибудь из девушек ругался. Они всегда отличались сдержанностью и безупречностью манер.
— Собачий, Лили, — поправила я ее сквозь смех. — И думаю, ты права.
Зак выключил музыку и приглушил свет. Хорошо, хоть знает, как обращаться с пультом, подумала я. На десять секунд повисла тишина. Может, не знает? Только я собралась отослать его обратно и потребовать компенсацию на основании закона, запрещающего всяким идиотам изображать из себя диджеев, как на танцполе зажглись огни. Из колонок послышалось шебуршание, а потом оглушительное «Оооооо, как мне хорошо, я так и знал, что так будет». Великий Джеймс Браун разбудил соседей. Я удивленно приподняла бровь: может, этот парень не такой уж кошмар?
На следующий день я впервые пообедала с остальными менеджерами. За исключением Джека, который проявлял живой интерес к ремонту клуба, в предыдущие недели я почти с ними не контактировала — из-за подготовки к открытию меня завалило делами похуже, чем Гренландию снегом.
Чак, Линден, Дэн и Арни каждый день заглядывали поболтать и проверить, как у меня дела. Я с радостью их ждала. Было здорово поговорить с людьми, которые хотя бы понимали, о чем речь. И кстати, мои сотрудники стали говорить с отчетливым шотландским акцентом — вот только вчера слышала, как Лили воскликнула: «Ой, да брось ты, этот художник — полный отстой!» Быстро учится. Расправив на коленях салфетку, я заглушила рычание Хельги приглашением на завтрашнее открытие. Все, кроме адской парочки, приняли его с восторгом. А я согласилась, чтобы ребята взяли меня вечером в город и показали местные красоты. Ведь этот вечер, судя по всему, грозил стать последним моим выходным в этом столетии.
Дэн, Арни, Чак, Линден и Джек усадили меня в такси.
— Куда мы едем? Надеюсь, в какое-нибудь роскошное местечко.
— О да, — ответил Линден. — Роскошнее некуда.
Мы остановились в темном переулке, и я вышла из такси. Над темной витриной магазина красовалась обветшалая вывеска: «Бар „Ангел"». Мне все это ангельским не казалось. Но мы зашли внутрь, и я невольно затаила дыхание. Это был настоящий притон, похожий на бар сороковых годов. Видимо, именно в то время здесь последний раз был ремонт. Я остановилась как вкопанная, не знаю точно, от потрясения или оттого, что мои ноги прилипли к полу.
В углу был импровизированный бар, за которым хозяйничала сморщенная китаянка. Ребята меня с ней познакомили: