Тут уж я заинтересовался конкретно.
-- Пуд? И что?
-- Призом заинтересовался англичанин Джозеф Виггинс. Мужик он был опытный, и мыслил так же, как и наш золотопромышленник: громадная масса воды, сбрасываемая в Карское море Обью и Енисеем, в совокупности с Гольфстримом способна отжать льды в северную часть Карского моря, делая южную его часть судоходной. Спелись, в общем.
-- И тут "Темза"...
-- Нет. В 1874 году Виггинс на собственном пароходе "Диана" совершил первое плавание в Карском море. Это было первое паровое судно в Карском море! Не наше, английское! Козлы... Потом он одиннадцать раз со всеми рисками повторял рейсы к устьям Оби и Енисея, положив начало регулярному торговому мореплаванию севера Сибири, в 1876-ом его судами впервые из Европы в Енисейскую губернию были доставлены коммерческие грузы. А наши всё спали... Литке не велит! Потом Виггинс провел уже пароход "Темза" с образцами европейских товаров в устье Курейки, считай, с этого момента Енисей был освоен, можно было возить грузы по всему течению! "Темза" плавала не раз, английский мореплаватель даже сделал доклад в Петербургском отделении Общества содействия русскому торговому мореходству -- "О своем плавании на паровой яхте "Темза" по Карскому морю в реку Енисей в 1876 году", и за большой вклад в географическое исследование был принят в Императорское Географическое общество. Так остро нелюбимые многими англичане помогли России откупорить кладовочку.
-- Подождите, но... Это же сколько испытаний! -- засомневался я. -- Неужели "Темза" после всех этих нагрузок настолько сохранилась?!
-- Ну что вы, Герман, конечно же нет! -- откликнулся капитан, переходя на ненавистное мне противно-вежливое "вы". -- Вы невнимательны. Я уже говорил вам, что судно названо "в честь"... Это бывший "Байкал". В годы Советской власти он стал "Красноярским партизаном", а после того, как я выкупил и восстановил корабль, решил назвать его "Темзой". В память о тех, кто не струсил.
Не струсил. Это ключевое.
В гавань нижней части острова "Темза" вплывала уже при полном свете.
Положенные команды прозвучали, палубники отработали штатно, и вскоре усталый пароход замер в стоячей воде бухты, приткнувшись к десятиметровому пляжу соблазнительного жёлтого песка. Упали сходни. Боцман с Сашкой выскочили на берег, пугая деревья и всё спрятавшееся за ними ружьями наперевес. Сразу за песчаной полосой начиналась серпообразная травяная поляна, и почти сразу -- лес. Высокие пинии с причудливо изогнутыми кронами у жёлтого песка более напоминали Испанию, нежели Амазонку. Господи, как же мне хотелось именно этого!