— Ты не должен был этого делать!
— Давай скажем так, — скова пожал плечами Никос. — Я задолжал твоему мужу и сейчас просто вернул часть долга.
Сильвия никак не могла представить, почему Никос должен испытывать к Джеральду чувство благодарности, но голос его звучал весьма искренне. Может быть, это из-за участия банка в строительстве на Брайтон Бич?
— Спасибо, Никос, — сказала Сильвия. Она протянула ему свободную руку, которую тут же обхватили крепкие пальцы. — До свидания. Приятно было снова увидеться.
Сильвия уже повернулась, чтобы идти, когда Никос коснулся ее плеча:
— Постой. Еще один вопрос. Ты мне не сказала о своей дочери. Как она поживает?
В ужасе Сильвии вдруг представилось, что он спрашивает о Розе! Своем ребенке. Сердце словно сжало тисками — казалось, кровь отхлынула от него. Медленно, изо всех сил стараясь не показать, что творится у нее на душе, она повернула к нему лицо.
— Рэйчел в полном порядке, — с трудом выговорила она.
«Должно быть, Джеральд упоминал Никосу о Рэйчел», — решила она. Да, скорее всего так оно и было, и Никос спрашивает из вежливости.
«Но сейчас он явно что-то заподозрил, — подумала Сильвия в отчаянии. — Стоит только поглядеть на его сузившиеся глаза. А лицо! Каким оно вдруг стало жестким».
Желая как можно быстрее замять возникшее напряжение, она быстро спросила:
— У тебя, должно быть, тоже есть дети?
— Нет, — с сожалением покачал головой Никос. — Детей у меня нет. — Его сигарета догорела до самого фильтра, и он неспешно погасил окурок о металлическую пепельницу.
— Барбара и я, мы оба хотели детей, — продолжал он. — Очень хотели. И каждый раз, когда она беременела, мы надеялись, что вот, на этот раз… Но, наверное, этому не суждено было случиться.
— Прости, — тихо сказала Сильвия.
«Кажется, я уже один раз просила у него прощения? Точно не помню». Она словно одеревенела. Мысли беспорядочно кружились.
Склонившись так низко, что она почувствовала исходящий от него запах никотина, Никос тихо произнес:
— Я знаю, Сильвия.
В его голосе не было теплоты. Ее охватила паника. Она пошатнулась и в ту же секунду почувствовала, как по груди потекло что-то холодное. Да это же содовая для Джеральда. Наверное, у нее просто дрогнула рука.
Мысли теперь кружились еще быстрее: «Он знает, он знает, он знает…»
— Что ты знаешь? — выпалила она, улыбаясь кокетливо-невинной улыбкой, которая, она знала это даже без зеркала, вряд ли сможет кого-нибудь обмануть.
— Я уже давно это подозревал, — ответил он. — Ты родила через девять месяцев после того, как ты и я…
— Нет, — прервала она его, резко отступив назад и снова расплескав воду на грудь. — Ты ошибаешься.