Разве может он сделать ей что-нибудь плохое? Ей или Рэйчел?
Сильвия почувствовала это еще до того, как Рэйчел обернулась в его сторону, слегка наморщив лоб, словно пыталась понять, что это за человек, которого раньше она не видела. Потом кивнула и пожала протянутую руку.
— Примите мои соболезнования, — произнес он.
И все. Пожалуй, он чуть дольше положенного задержал ладонь Рэйчел в своей, в то время как его темные глаза ни на миг не отрывались от ее лица. Никос явно давал понять Сильвии, что пришел лишь выразить свои соболезнования.
Когда большинство приехавших разошлись по своим машинам, Никос на какое-то время задержался возле Сильвии.
— Твоего мужа обожали все, — сказал он прочувствованно, и его слова белым облачком повисли в холодном воздухе.
Он проводил ее до машины, тяжело ступая по смерзшемуся снегу, на котором его ботинки оставляли глубокие следы.
— Да, — ответила Сильвия, — у него действительно было много друзей. Он был… щедрым человеком.
— Мне это известно лучше многих других, — согласился Никос.
— Тебе? — удивилась она и даже остановилась в недоумении.
Однако смуглое лицо со всеми его морщинами — да, теперь при свете дня сеть мелких морщинок была хорошо видна — выражало одно только восхищение.
— Послушай, — начал он, медленно шагая рядом с ней по узкой дорожке, своего рода тропинке среди леса могильных надгробий, — я должен кое-что тебе рассказать. Теперь это никому не причинит вреда. И, может быть, даже в чем-то тебя утешит…
У Сильвии снова закружилась голова, и ей пришлось схватить Никоса за руку.
— «Утешит»? — задыхаясь, проговорила она. — Что может меня теперь утешить, когда его не стало?
— Хорошо, можем поговорить тогда в другое время, — предложил Никос.
— Нет. Рассказывай.
— Он знал, — негромко произнес Никос. — Про нас. Про тебя и меня. Много лет назад, когда это случилось и он меня уволил. У нас с ним был разговор. Он сказал, что ни в чем тебя не винит. Он боялся, что ты его бросишь. Старый человек, что он мог тебе предложить, кроме денег…
На миг ею овладело безудержное желание расхохотаться. Но тут же она ощутила такую усталость, такую страшную усталость, что единственным желанием было лечь в снег и закрыть глаза. Бросить Джеральда?! Господи, если бы он знал, на какую страшную вещь она в свое время решилась, чтобы он не бросил ее!..
По ее лицу побежало что-то холодное, и Сильвия поняла: это слезы. С силой прижав пальцы к щекам, она вскрикнула:
— Знал? Ты хочешь сказать, что он знал с самого начала?
— Он дал мне денег, — ответил Никос, понурив голову. — За это я должен был обещать ему, что больше никогда тебя не увижу. Пятьсот долларов. Я истратил их на старый пикап. Это стало началом моего дела. Того, что потом стало называться «Антерос Констракшн».