фригидна!
Из состояния задумчивости ее вывел неожиданно прозвучавший над самым ее ухом глубокий бас:
— Надо же! Столько забегаловок, а ты вдруг заглянула в мою. Редкая удача.
Рэйчел быстро повернулась, инстинктивно зажимая рот ладонью и давясь от смеха.
— Мейсон! Боже, я бы тебя не узнала! Правда, пугать ты как не умел, так и не умеешь.
Рэйчел взглянула на высокого парня с черными кудрями. В своем смокинге он выглядел совсем так же, как большинство молодых людей вокруг, если не считать, впрочем, одной детали — золотистой парчовой бабочки.
— Есть вещи, которые мы не в силах изменить, — пожал он плечами. — Послушай, да ты сама выглядишь так, что я тебя не сразу узнал. Сколько мы не виделись, а? Лет пять… или шесть?
— Что-то вроде этого. Ну и как ты жил все это время?
— Да ничего, прилично. — Он отвел взгляд, вдруг ощутив неловкость, и Рэйчел снова пожалела, что пришла сюда. Правда, Голд тут же белозубо улыбнулся и продолжал: — Ну как тебе вечер? Вполне достойно, а? Мой старик еще не разучился организовывать такие вещи.
«Чего он там организовал?» — подумала Рэйчел: кроме толпы, бурлящей вокруг, она ничего сейчас не видела.
— Ты, наверное, знаешь тут кучу народа.
В ответ Мейсон только пожал плечами:
— Ну, в общем-то в кампусе я не последний. Лакросс. «Йейл дейли ньюс»… И потом, Нью-Хейвн не такой уж маленький городок. А когда дело пахнет вечеринкой, сама знаешь, как быстро начинают размножаться твои приятели. Студенты в этом отношении, как крысы.
— Удивительно, как это ты меня-то не забыл пригласить, — заметила Рэйчел. — Мы ведь разошлись, так сказать.
— Не обидишься, если я скажу тебе правду? Это была не моя идея, а мамина. Мне казалось, что тебе будет неинтересно, потому что ты же почти никого тут не знаешь. И еще, наверно, до сих пор в моей памяти сидит, что ты по-прежнему та же самая худышка, а когда улыбаешься, то во рту одни металлические пластинки.
— Помнишь, как ты меня звал? «Комарик»! — рассмеялась Рэйчел.
При этих словах взгляд Мейсона скользнул по вырезу ее платья. Шея у него покраснела с боков, и он тут же отвел взгляд.
Рэйчел тотчас сделалось неловко — и за себя, и за него. Ведь она, честно, не думала с ним заигрывать. В конце концов они же почти… в общем он, считай, все равно что двоюродный брат.
Но если это и так, не могла она не признать, что брат довольно-таки симпатичный. За эти годы Мейсон здорово изменился. Был прыщавый подросток с ногами, больше всего напоминавшими велосипедные спицы, а стал прямо-таки героем-любовником образца 1963 года! Уверенным в себе, но не