Тот стоял у аналоя и внимательно перелистывал старые, пожелтевшие от времени страницы Библии.
Едва завидев графа, он поспешил ему навстречу.
Несмотря на довольно-таки почтенный возраст, викарий был весьма суетлив. Сегодня он, похоже, даже нервничал.
Он протянул графу руку и как-то возбужденно произнес:
— Доброе утро, милорд. Я рад, что вы так пунктуальны. Смею вас уверить, что и его светлость не заставит себя долго ждать.
Граф отошел к передней скамье и положил на нее шляпу.
Видимо, сам его вид показался викарию несколько растерянным, потому что он вдруг предложил:
— Милорд… Может быть, в столь торжественный день вы желаете прочитать какую-то особенно близкую вашему сердцу молитву?
— Благодарю вас, меня вполне устроит обычная служба, — сдержанно ответил граф.
В это мгновение внимание жениха привлек алтарь, украшенный изящными, белыми цветами. Несмотря на чьи-то явные старания, нежное, изысканное убранство не создавало атмосферы праздника.
Снова донеслись глухие звуки органа, и только тут граф заметил играющую на нем женщину.
Словно отвечая на немой вопрос графа, викарий поспешно объяснил:
— Это моя жена, милорд. Его светлость не пожелал, чтобы на брачной церемонии присутствовало много незнакомых людей. Однако без музыки не обойтись, и вот… Да, гостей тоже не будет…
Граф слушал его сбивчивые объяснения с легким удивлением.
Вдруг он понял, до чего же хитрым человеком оказался этот лорд Фрезер.
Он ведь предусмотрел буквально все, не упустил ни единой мелочи!
Вначале он решил выдать дочь за человека, который не имел ни малейшего желания на ней жениться.
Естественно, лорд не мог допустить того, чтобы его темные интриги стали достоянием людских ушей.
Однако, стремясь сохранить семейную репутацию незапятнанной, он сделал все, чтобы придать свадьбе нормальный общественный статус.
Фамилия Рейнбернов говорила сама за себя: каждый бы мечтал породниться с представителями этого древнего, славного титула.
С горькой иронией граф мысленно снял шляпу перед изобретательностью этого человека.
Он умудрился скрыть от всех в графстве, включая даже самых близких друзей, что готовящееся бракосочетание является просто отчаянным шагом попавшего в беду молодого графа.
Он никому не сказал, что в данной ситуации нечем гордиться: ни жениху, ни невесте и уж тем более её отцу.
Юноша вновь бросил взгляд на неожиданно засуетившегося викария.
Тот уже давно, казалось, не находил себе места и теперь, под предлогом, что ему срочно понадобился молитвенник, поспешил в ризницу.
Граф отлично понимал, что подобная ситуация, когда церемонию, словно грех, приходится скрывать от чужих глаз, является для священнослужителя постыдной.