Воззвав про себя к Господу Богу, Карлу Марксу, товарищу Троцкому и чьей-то не в меру любвеобильной маме, Глодов вскочил, пробежал зигзагами пяток шагов, потом упал, перекатился в сторону и наконец оказался у подошвы одного из холмов, окружающих долинку. Тут затаился на время. Но никто вслед ему уже не стрелял. Хотя одиночные выстрелы, уже винтовочные, а не пулемётные, не прекращались. Беляки добивали попавшийся отряд, как в тире, развлекаясь. Ну ладно, посмотрим ещё, кто последним посмеётся: маузер с собой, финку из сапога никто не утащил, да и граната есть. А бандитов-то и было всего ничего, тем более что Илютин накрыл кое-кого. Значит, человек пять-шесть осталось, не больше. Шансы есть.
Глодов начал медленно, практически ползком подниматься по склону холма. Выбраться наверх из западни, оценить ситуацию, а там… Там посмотрим. Кусты, опять-таки, надёжно скрывали ползущего Глодова от чужих глаз, и он уже почти поверил, что его затея удалась. Рано обрадовался.
Когда он уже почти достиг вершины холма, как из-под земли возникла жуткая квадратная фигура и, недолго думая, одним ударом винтовочного приклада отправила красного командира в небытие.
* * *
Угулай умирал тяжело. Люди, имеющие знакомство с духами, всегда так расстаются с жизнью. Есть, конечно, всякие обряды, помогающие перейти шаману в мир предков по возможности безболезненно. Отец Угулая, к примеру, почувствовав, что умирает, готовиться начал за два по десять дней. Весь род только и делал, что капризы умирающего старика выполнял. Оно и понятно: обидишь такого при жизни, так он после смерти тебя со свету сживёт. И не только тебя, а и весь род. Потому и ушёл Угулаев отец из этого мира спокойно, успев передать сыну знания свои и не затаив зла ни на кого.
Угулаю же не повезло — не было у него времени на подготовку. А злость была. Как ни говорил он сам себе, что не годится идти на смерть с обидой в сердце, не смог себя побороть. Что те русские, что другие — не нравились они Угулаю. Как ни пытался старик отрешиться от нехороших мыслей перед смертью, не получалось у него.
Первая пуля прошибла грудь идущего впереди отряда шамана, пробив лёгкое и сломав рёбра. Угулая швырнуло вперёд лицом в проклятую землю, кладбища Людей Синего Камня, где он и затих. Но, оказавшись на рубеже атаки, он успел получить ещё две пули: одна засела в ноге, а вторая вошла точно в позвоночник.
Кто стрелял, уже не важно — может, засевшие на холмах, а может, да и скорее всего, идущие следом чоновцы, открывшие с перепугу стрельбу во все стороны. Но боли Угулай не чувствовал.