Я встал около шести, сделал приседания и отжимания, чтобы взбодриться, и отправился в лавочку за черным кофе, как обычно по утрам. Но что-то толкнуло меня заказать два, а не один. Я и с женщиной-то этой не знаком, может, она обалдеет, если я подвалю, но почему-то я решил попытать счастья.
Она открыла дверь, и я сразу понял, что ночь она провела не больно хорошую. Но она все равно и без всякого макияжа выглядела неплохо. Кожа у нее, что твой Липтоновский чай. Из-под тонкого розового халатика так выпирали соски, что у меня в брюках зашевелилось.
— Я вас разбудил?
— Конечно. Что-нибудь случилось?
— Да нет. Я просто подумал, что вы не успели еще распаковаться, и решил, как джентльмен, принести вам чашечку горячего кофе. Ну, чтобы день хорошо начался.
— Вы что-нибудь уже приняли, да?
— Я, дорогуша, наркотиками не балуюсь. Завязал. Вообще это гиблое дело. Вот „Джека Дэниэля" и „Хейнекен" люблю. Вы что-то не ахти как выглядите. Что, тяжелая ночка?
— Премного благодарна. А выгляжу я всегда одинаково, пока не приведу себя в порядок.
Она повернулась ко мне спиной. Да, костлявой ее не назовешь. Не чета всем этим бабам, что корчат из себя манекенщиц. Им кажется, что они раскрасавицы, а по мне, так просто тощие, как с голодухи. Любой мужик на самом деле любит, чтоб на костях еще и мясцо было. Зора села на пол у стены. Халатик не прикрывал колен, и я увидел, что ноги у нее волосатые. Она перехватила мой взгляд, сдвинула колени и натянула на них полы халатика.
— Спасибо за кофе.
— Не стоит!
Черт побери, утром ее голос ниже моего. Готов поклясться, она действительно поет. Она запустила пальцы в свои короткие волосы. Похоже, что это настоящие, а не искусственные завитушки, как у каждой второй девицы. Она сняла крышку с кофе, а я сел рядом с ней. Она не пошевельнулась. Женщины вообще-то побаиваются меня, потому что я такой большой. Будто обязательно должен вести себя как разбойник.
— Вам что, на работу сегодня не надо? — спросила она.
— Я несколько дней буду без работы. Материалы не подвезли.
— Правда? — Она сделала глоток кофе. — Ну, это просто бурда. Сейчас приготовлю получше.
Она поднялась и пошла к умывальнику. Она где-то под метр семьдесят и весит, должно быть, килограммов пятьдесят пять, не меньше, но двигается грациозно, как газель в „Диком царстве". По-моему, людям надо быть ближе к животным, больше доверять инстинктам и брать на себя поменьше ответственности. Если бы так и было, я бы сейчас поднялся, пошел за ней, заставил ее повернуться и посмотреть мне в глаза, а потом поцеловал бы ее. Но так как мы не животные, я только спросил: