— Тогда, значит, здешняя вода безумно крепит.
Когда дворецкий Логан поднес ему картофельную, «пастушью», запеканку с мясом (кормили в Алконли всегда обильно и вкусно, но незатейливо, на простой манер), он отвечал — и снова не совсем понятно было, с расчетом ли, что услышат, или нет:
— Нет, благодарю, мясо двойной термообработки не для меня. Я жалкая развалина и вынужден соблюдать осторожность, иначе меня ждет расплата.
Тетя Сейди, которая так не любила разговоры о здоровье, что люди часто принимали ее за приверженку «Христианской науки»[13] — каковой она и впрямь могла бы стать, когда бы ей еще больше не претили разговоры о религии — оставила эти слова без всякого внимания, зато Боб с интересом спросил, что же такого делает с человеком мясо двойной термообработки.
— Как, это страшная нагрузка на пищеварительные органы, с таким же успехом можно жевать подметку, — слабо отозвался капитан Уорбек, выкладывая себе на тарелку горой весь салат. Затем, как бы вновь уйдя в себя, прибавил: — Сырой латук, противоцинготное, — открыл другую коробочку с таблетками еще больших размеров и проглотил две, прошелестев: — Протеин.
— Какой у вас дивный хлеб, — обратился он к тете Сейди, словно желая загладить невежливость своего отказа есть мясо двойной термообработки. — Уверен, в нем содержится зародыш.
— Что-что? — встрепенулась тетя Сейди, прерывая приглушенное совещание с Логаном («спросите, не приготовит ли миссис Крабб быстренько еще салата»).
— Я говорю — уверен, что ваш замечательный хлебушек пекут из муки жернового помола, в значительной мере сохраняющего зародыш. У меня дома в спальне висит изображение пшеничного зерна — увеличенное, разумеется, — на котором ясно виден зародыш. В белом хлебе, как вам известно, зародыш, с его изумительными целебными свойствами, уничтожен — верней сказать, удален — и пущен на куриный корм. Род человеческий, как следствие этого, хиреет, а куры с каждым новым поколением становятся все крупнее и крепче.
— И кончится тем, — сказала Линда, слушавшая его с пожирающим вниманием, чего нельзя было сказать о тете Сейди, которая укрылась за облачком скуки, — что куры достигнут ростом достов, а досты будут покуривать себе в курятнике. Ах, я бы с удовольствием поселилась в хорошеньком таком курятничке!
— Тебе бы работа не понравилась, — сказал Боб. — Я раз наблюдал, как курица кладет яйцо, у нее было просто отчаянное выражение лица.
— Подумаешь, все равно что сходить в уборную.
— Будет, Линда, — резко сказала тетя Сейди, — это совершенно лишнее. Доедай то, что у тебя на тарелке, и поменьше разговаривай.