Помолвка вызвала сильнейшее противодействие не только со стороны дяди Мэтью, который был вне себя от разочарования и отвращенья, что Линда сделала такой выбор, но в равной мере и со стороны сэра Лестера Крисига, который вовсе не хотел, чтобы Тони женился до того, как заложит прочные основы своей карьеры в Сити. Кроме того, он надеялся, что его сын свяжет себя союзом с представительницей какого-нибудь столь же крупного банкирского дома. К помещичьему сословию он относился с пренебрежением, считая, что это несерьезная публика, которая отжила свое и не имеет будущего в современном мире, к тому же он знал, что громадные, завидные, лакомые состояния, которыми, без сомненья, все еще обладают подобные фамилии и из которых они извлекают бездарно мизерную пользу, всегда передаются по наследству старшему сыну, а дочерям предназначено в приданое ничтожно мало, а то и вовсе ничего. Сэр Лестер и дядя Мэтью встретились, невзлюбили друг друга с первой минуты и сошлись в решимости расстроить эту свадьбу. Тони отослали в Америку поработать в одном из банкирских домов Нью-Йорка, а несчастную Линду, поскольку сезон завершился, увезли чахнуть от горя в Алконли.
— Джесси, Джесси, одолжи мне, родненькая, те деньги, что у тебя отложены на побег — мне надо ехать в Нью-Йорк.
— Нет, Линда. Я их по крохам собирала целых пять лет, с того дня, как мне исполнилось семь, я просто не могу взять и все начать сначала. И потом они мне самой понадобятся, когда настанет срок бежать.
— Но я верну их тебе, солнышко, — Тони вернет, когда мы поженимся.
— Знаю я мужчин, — отвечала Джесси замогильным голосом.
И оставалась непреклонна.
— Если бы только лорд Мерлин был здесь, — стонала Линда. — Он бы мне помог.
Но лорд Мерлин все еще находился в Риме.
Было у нее за душой на все про все пятнадцать шиллингов шесть пенсов, а значит, приходилось довольствоваться многословными ежедневными излияниями на бумаге, предназначенными Тони. Сама она носила в кармане пачечку коротких, малосодержательных писем с нью-йоркским штемпелем, написанных школьным невыразительным почерком.
Через несколько месяцев Тони вернулся назад и объявил отцу, что до тех пор, пока не будет назначен день его свадьбы, он не в состоянии не только заниматься каким бы то ни было делом, включая банковское, но и вообще помышлять о своей будущей карьере. Линия поведения с сэром Лестером избрана была безошибочно. Все, что мешало делать деньги, требовалось устранить, и не медля. Если Тони, рассудительный мальчик, с которым отец в жизни не ведал забот, уверяет, что неспособен серьезно вникать в банковские тонкости, пока не женится, — стало быть, ему следует жениться, и чем скорее, тем лучше. Сэр Лестер пространно изложил, в чем, с его точки зрения, заключаются минусы подобного брака. Тони в принципе согласился, но сказал, что Линда молода, неглупа, полна энергии, что он имеет на нее большое влияние и не сомневается, что ее можно обратить в огромный плюс. Кончилось тем, что сэр Лестер дал согласие.