— Завтра ты поедешь в Чикаго, вызовешь «Америкэн Тейт» в суд и публично разоблачишь ее махинации на Зерновой бирже. Разве не так?
— Мне ничего другого и не остается, чтобы выбраться из заварухи, это единственная возможность. Но при этом и сам я рискую головой.
— И ты не хочешь, чтобы в этом были замешаны Джулиано и наши дети. Так? Спартак, я тебя хорошо знаю. Знаю, что в конце концов ты победишь. — Лена всеми силами старалась поддержать мужа, хотя ей стало страшно за него. Она уже много месяцев ощущала сгущающуюся в воздухе опасность.
— Что бы ни случилось, хочу, чтобы ты знала: я всегда тебя любил. Только тебя одну. Если бы я мог повернуть время вспять, единственной женщиной, которую бы я выбрал, была бы ты и только ты. Ты была мне прекрасной женой. Всегда мне помогала, а когда надо было, умела поставить на своем. Я тебе за это благодарен. Что касается наших детей, в один прекрасный день мое место займет Джулиано. Правда, Маргерите это может не понравиться. Она славная девчушка, и у нее есть деловое чутье, но уж больно она недоверчива. Ее надо будет держать в руках. Придется тебе за ней приглядывать, больше некому.
— Зачем ты даешь мне все эти наставления? — встревожилась Лена.
— Это всего лишь небольшие подсказки. А теперь я должен сделать признание, самое трудное в моей жизни. У меня есть сын примерно одних лет с Мирандой. Его зовут Стефано Бенини.
— Мне это давно известно, с самого начала. Это сын учительницы из Луго, той, которую ты выдал замуж за бедного Торелли, — заявила Лена, к вящему изумлению мужа.
— Какой же я идиот! Столько лет верил, что ты об этом ничего не знаешь.
— Еще не родился мужчина, способный меня провести, — усмехнулась она. — Я рада, что ты завещал ему пеньковую фабрику. Стефано хороший человек.
— Ты с ним знакома? — Спартак был поражен до глубины души.
— Не только я, но и твои дети тоже. Почему ты не захотел дать ему свое имя, Спартак?
— Не знаю, сейчас это уже трудно объяснить. Мне не нравилась его мать. Но я всегда заботился о нем. Нашел человека, заменившего ему отца. У него счет в швейцарском банке не меньше, чем у наших детей. В моем сейфе лежат все относящиеся к нему документы. Не думаю, что он горит желанием прибавить нашу фамилию к фамилии своей матери. Но вообще-то в таких делах никогда не знаешь наверняка. Прошу тебя, забери эти документы и сохрани их.
— Уже темнеет, и у меня нет желания выслушивать еще какие-то признания, — оборвала разговор Лена, поднимаясь с земли.
— А я уже все закончил. Не хочешь поужинать в кабачке? — предложил Спартак.