— Я снял прелестный домик на Доминике.
Ничего не понимая, Джоан уставилась на Харви.
— Но… там же сейчас Бел! А завтра к ней присоединится Патрик…
— Знаю! — с наигранной беспечностью воскликнул Харви. — Разве это не удивительное совпадение?
— Сверхъестественное, — с подозрением произнесла она. — А ты рассказал об этом Патрику?
— Нет, — непринужденным тоном продолжил он. — Кажется, Бел отправилась туда, чтобы отыскать отца.
— Отца? Я и не знала, что она потеряла с ним связь.
— Нет, я имел в виду ее настоящего отца. Бел была приемной дочерью. Вуды не настоящие ее родители.
— Понятия не имела об этом! — удивилась Джоан.
— Ее отец живет на Доминике. Его зовут Элойсо Родригес де Месонеро.
Харви произнес имя и фамилию так, словно они должны были что-то значить для нее. Но Джоан слышала их впервые.
— Патрик ничего не сказал мне об этом, — сказала она несколько обиженным тоном.
— Думаю, что, опаздывая на самолет, он решил не вдаваться в подробности. Я слышал, старик умирает. — Подняв голову, Харви уставился вдаль, как будто увидел там что-то или кого-то. — Бедняга, — продолжал он, но жалости в его голосе не послышалось. — У этого де Месонеро не осталось никого, кто мог бы о нем позаботиться. Он оттолкнул от себя всех.
Глаза Джоан сузились.
— Ты слишком хорошо осведомлен обо всем. Тебе рассказал Патрик?
— Да нет, Сайлас.
— Мог бы и мне сказать. Я более близка к нему, чем ты, — вконец разобиделась Джоан.
— Верно, — задумчиво произнес Харви с загадочной полуулыбкой, — ближе. Но Сайлас знал, что я передам тебе все. Как удачно, правда, что мы окажемся на одном острове с Бел и Патриком? Если тебе надоест моя компания, сможешь какое-то время проводить в их обществе. Во всяком случае, интересно будет увидеть плантацию, которую собирается унаследовать Бел.
— Я не хочу на Доминику, — решительно заявила Джоан. — Я остаюсь здесь. Ты не сможешь заставить меня покинуть родной дом. Даже если это означает конец нашего брака! — Однако, когда она представила навсегда уходящего из ее жизни Харви, у нее перехватило дыхание, а глаза наполнились слезами. Почему ей так трудно с ним? — Ты специально хочешь разрушить наш брак! Я знаю! — с жаром выкрикнула она. — Тебе ненавистна сама мысль о жизни здесь. Ты жалеешь о том, что женился на мне…
— Нет! — раздраженно возразил он. — Ты не права! Я просто пытаюсь вновь вдохнуть в тебя жизнь! Стараюсь любыми путями достучаться до тебя — во что бы то ни стало вызволить из плена навязчивых идей.
Она вспыхнула.
— Ты отвратительный человек!
— Я должен был уцепиться за то, что ты больше всего ценишь, и играть на этом, — сказал он, как будто в этом не было совершенно ничего зазорного.