— Не можешь оторвать от него глаз, а? — поддразнил ее Патрик.
— Что? Да нет, с чего ты взял? Хотя он действительно производит впечатление! — нехотя призналась она.
И с тревогой подумала, что это, кажется, действительно соответствовало истине. Что с ней? Джоан ощущала себя так, будто по ее коже ползали сотни противных насекомых. У насекомых были горячие лапки, кожу жгло и покалывало.
Но глаза не отрывались от мужа, целеустремленно направляющегося теперь через танцевальный зал к двери, ведущей к лестнице на галерею.
Патрик осторожно тронул ее за руку.
— Джоан, ты ведь понимаешь, почему я уезжаю? Все эти замки и угодья не имеют для меня никакого значения. Только Изабел. Ты ведь пожертвовала бы ради Харви всем, не так ли?
Нет, только не Хедер-хаузом! По мнению Джоан, жить стоило только в одном месте на земле. А Харви, что ж, он по-прежнему будет мотаться по всему свету, делая репортажи, а она останется жить здесь с людьми, которых знала всю жизнь.
— У нас будут дети, — сказал Патрик, прерывая ее размышления. — И кому-нибудь из них может понравиться идея управлять поместьем вместо меня. Отец смирился с этим. Он ждет не дождется внуков. И возможно, когда-нибудь вы с Харви приедете навестить нас? — Он задорно улыбнулся. — Может, еще посоревнуемся в количестве детей?
Он знает?! — с ужасом подумала Джоан и только потом заметила, что Патрика позабавил ее оторопелый вид. Каким-то чудом она вновь удержалась от того, чтобы инстинктивным защитным движением не прикрыть живот руками, и даже сложила губы в улыбку.
— Ну вот еще! Придумаешь тоже! Я только что успела выйти замуж, — протестующе сказала она, сдерживая подступившую к горлу тошноту.
Крепко обняв ее на прощание, Патрик отошел. Почувствовав внезапную усталость, Джоан опустилась на стоящее вне досягаемости для взглядов веселящейся толпы кресло. И только тогда ее рука как будто сама потянулась к тому месту, где находился ее ребенок.
— Бруно! О, Бруно! — горестно простонала она и неожиданно услышала позади себя шумное дыхание. Она резко обернулась — с букета приколотых на подвенечную вуаль кремовых роз посыпались лепестки.
Харви! И ее затуманенные слезами глаза изумленно раскрылись. Он был вне себя от ярости.
— Что… что-нибудь случилось? — растерялась Джоан.
— Как будто сама не знаешь!
Его голос дрожал от с трудом сдерживаемых чувств, и сердце Джоан тревожно встрепенулось. Оставшись стоять в тени ведущей к лестнице каменной арки, Харви пристально смотрел на огненную копну ее волос, не пытаясь скрыть, что находит ее физически привлекательной. Потом его взгляд медленно скользнул вниз, на обнаженные нежные плечи, и, словно загипнотизированная, она замерла. Ее испугала явная чувственная подоплека этого внимательного осмотра.