А время идет. Мой волчата подрастают у них проявляются инстинкты, мне кажется они скоро уйдут, не знаю, что буду делать без них.
Наступило лето. У меня скоро день рожденья, только буду ли я его праздновать? — Я думаю, нет, а зачем? Вчера отпустила моих любимых в лес — пора им жить самостоятельной жизнью. Они вернулись, как же я счастлива, теперь я поняла, что у меня есть семья, такая странная, но семья, и они меня любят. А раз так, значит все возможно.
У меня день рожденья, ну это я так считаю, ведь совершенно не известно, как сильно отличается летоисчисление здесь и у меня дома, хотя какого дома, похоже теперь мой дом здесь.
Уже ночь, а мне все не спиться, не могу заснуть, что-то тревожит и зовет куда-то. Началась гроза, да еще такой сильный дождь и молний, причем так быстро, не было и уже есть. Мой волчата сбунтовались, прыгают, лают на дверь, скребутся, пытаются выскочить на улицу. Очень странно, ведь и раньше были грозы, но они себя так не вели.
Вдруг Дымка взяла меня за рукав и, пристально посмотрев в глаза, потащила на улицу. Буран и Ветер тут же угомонились и пристроились сзади.
Ты хочешь, чтобы я пошла туда, с вами — сказала я показав на дверь. Дымка кивнула. Нет, такая погода зачем куда — то идти, не пойду, — подумала я и развернулась назад, к печке. Сделала шаг, и тут мое трио впервые зарычало на меня, это стало для меня шоком. Мои волчата, которые даже не лаяли на меня, не то что рычать, были готовы кинуться, если я не пойду с ними. Это настораживал.
Хорошо, хорошо, иду с вами, успокойтесь, — сказала я и стала одеваться. Все тут же прекратилось, на меня смотрели все те же игривые волчата, которых я знала. Одевшись и прихватив с собой ножи, я с почетным экскортом двинулась в ночь.
Дают — бери, бьют — беги, а может лучше все — таки наоборот?
Ночь. Гроза. Ветер. Холодно. Я иду за Дымкой, которая тянет меня все дальше и дальше от дома, а Ветерок и Буран еще и подталкивают в спину. Идем только минут десять, уже вся шубка промокла и весит, как будто килограмм десять весит. Чувствую еще минут двадцать, и я упаду под весом моей «легчайшей» шубейке.
Дошли до незнакомой мне части леса, я здесь никогда не бывала. Но Дымка продолжает тянуть меня дальше, в бурелом. Кое — как, забираясь и переступая через поваленные деревья, мы дошли до небольшой опушки, полянки, окруженной практически непроходимым кустарником.
Волчата остановили, Дымка пошла под раскатистое дерево, лаем позвав меня за собой. Попыталась приглядеться, куда она зовет меня, ничего не увидела, пришлось подойти и тут я остолбенела….Передо мной, на земле лежал мужчина. Лежал так, как будто был мертв, причем довольно долгое время, но он все еще дышал, тяжело, хрипло, но продолжал дышать. Это еще, как говорится «цветочки». Странным оказалось то, что контур его тела казался совершенно размытым — он, то становился четким, резким, как у любого человека, то разлетался вихрем снежинок вперемешку со льдом. Но еще удивительней были его волосы, они были серебристого, лунного цвета, никогда таких не видела, и «жили» своей собственной жизнью.