— Что мы имеем на входе? — озабоченно морщил лоб Елисеев. — Желание отца вернуть заблудшего сына — раз. Эгоиста, который живет только для себя — два. Закомплексованного мужика, помешанного на бабском идеале — три. И некую умницу, способную разрулить ситуацию — четыре. — Здесь «умница» скептически хмыкнула, но промолчала. — Что на выходе? Отцовское беспокойство о своем перезрелом чаде. Честно говоря, Машка, твой старичок бесится с жиру: сынок-то вполне успешный.
— Вот он и боится, что такой успех убивает в его сыне человека, понимаешь?
— Чтобы понять, надо чокнуться, как твой Тимофей Иванович. А кстати, я когда-то пиарил этого Козела. Тогда он был вполне нормальный мужик. Может, сейчас взлетел и, как все летуны, в полете подпортился? Не знаю, нам это по барабану, верно, Маняша? Мы должны нашего Икара спустить на грешную землю, пока он не грохнулся сам.
И они занялись «спуском». Достали приглашение на тусовку к художнику, чтобы засветиться перед труднодоступным объектом, поперлись парой на презентацию, где произошла «случайная» встреча, срежиссировали рыбалку с «кровавым» исходом и по воспоминаниям заказчика воссоздали интерьер Ольгиной квартиры. В результате, человек, привыкший водить за нос сотни тысяч, поверил вранью двоих. Наверное, все могло бы и дальше идти так же гладко, но вмешался третий — Димкин приятель, актер одного из детских театров, не к месту вдруг вспомнивший про «и аз воздам». Зазывая артиста в «игру», Дмитрий не подозревал о наличии тараканов в приятельской голове. Они поселились там, когда мать первокурсника ГИТИСа сбила насмерть черная «Волга». За рулем сидел депутат, предпочетший водителю молодую помощницу. Несмотря на поздний вечер, тут же нашелся нужный свидетель, который уверял, что пешеход перебегал дорогу на красный свет. Перед депутатом извинились, студенту посоветовали застегнуть роток на все пуговки, чтобы не раздражать тех, от кого зависит судьба государства. Сын молча похоронил мать, а после поминок дал себе клятву, что когда-нибудь отомстит. Случай представился через пятнадцать лет, и актер с упоением вошел в образ мстителя. Вот только несчастный дурень никак не хотел уяснить, что за зло, содеянное одним, другой не в ответе. Он упрямо твердил, что все политики одним дерьмом мазаны, и вонь одного всегда цепляет другого.
— Для таких сволочей человеческая жизнь, что пыль под ногами: ступил, отряхнулся и дальше пошел. Вчера — моя мать, сегодня — чей-то сын в Чечне, завтра еще какую пакость придумают. Они же не люди — нелюди, упыри, сосут нашу кровь и жиреют! А вы эту нечисть еще защищаете.