— Простите, это ваша девичья фамилия?
— Нет.
«Все ясно, у мадам и муж иностранец. Везет же некоторым! Наверняка Подкрышкин вцепится в полиглотку клещом… А вдруг она окажется стервой? Естественно, шеф будет всегда на стороне белобрысой», — Елена отложила в сторону чужое резюме и приветливо улыбнулась.
— Я доложу о вас. К сожалению, Игорь Дмитрич сегодня отсутствует, у него важная деловая встреча. Но, думаю, вы нам подойдете. Мы позвоним, ждите — вот так, коротко и с достоинством. Пусть не думает, что только вошла и тут же положила всех на лопатки. Таких, как эта Корелли, может, и немного, но фирма «Ясон», вообще, одна.
— Хорошо, — ответила с улыбкой блондинка, поднимаясь со стула, — спасибо, — и вышла, вежливо кивнув на прощание. А у хозяйки офиса, непонятно с чего, возникло вдруг ощущение, что ее в чем-то пытались подбодрить.
Мария вышла на улицу в приподнятом настроении, чутье подсказывало, что эта работа у нее в кармане. Не Бог весть что, но на первых порах устроит вполне. Порыв осеннего ветра погнал вдоль бордюрного тротуара пустую сигаретную пачку, взметнул волосы, на лицо упали холодные капли. Она подняла воротник, зябко поежилась, раскрыла зонт. На дворе октябрь, на теле легкий плащ. Багаж до сих пор болтается где-то, хотелось бы верить, что на подходе к Москве. А сеньора Корелли дрожит от холода на куличках у черта, таскается по занюханным конторам в надежде получить хоть какую работу и не решается зайти даже в «Макдоналдс», не забыв еще вкус устриц в белом вине. Она, конечно, не нищая, но и двадцать тысяч не состояние. К тому же деньги любят сложение, не вычитание, а потому придется пока поприжаться. Но пустой желудок плевать хотел на здравый смысл и тянул в уютное кафе на углу, где топталась в раздумье скареда. При мысли, что в холодильнике хоть шаром покати, она развернулась на девяносто градусов и решительно толкнула деревянную дверь.
— Машка, — ахнул в ту же секунду женский голос за дверью. — Вот так встреча, сто лет не виделись! — Марию радостно дрелила острыми глазками соседка второго из российских мужей, того самого, кому успешно сдавала зарубежное искусство студентка Белова и завалила семейную жизнь Белова-жена. — А я слышала, ты вроде за иностранца вышла замуж, правда? — тараторила болтунья, загораживая проход. Мария, вздохнув, мысленно распрощалась с обедом. Наверное, со стороны этот вздох показался восторженным стоном, потому что Светка вцепилась в локоть и потащила к пустому столику у окна, где в пепельнице дымилась скукоженная сигарета, а на блюдце скучала чашка с кофейным осадком. Экс-соседка плюхнулась на плетеный стул и по-царски взмахнула рукой. — Садись, дорогая, я угощаю! Ты единственная, на кого можно взирать в Москве без отвращения. Что берем?