Джек в недоумении уставился на нее. Тедди выглядела такой злой, такой раздраженной, а он ожидал, что она ухватится за его план со своей обычной горячностью. Он не мог не обсудить с ней это дело и выслушать ее мнение, чтобы проверить свое собственное. Он ожидал, что она обрадуется плану, который позволял наказать виновника и защитить Майка.
— Теодора, — позвал он. — Сядь сюда, пожалуйста.
— Это еще зачем? Это мой дом. Большое спасибо, но в своем доме я могу делать все что угодно. Я буду очень признательна, если ты не будешь разговаривать со мной как с ребенком!
— Тогда перестань вести себя как капризный ребенок! Что на тебя нашло? Ведь все это расследование было твоей идеей! Это ты так настаивала, так упорствовала, так размахивала флагом — а теперь утверждаешь, что тебе все равно, чем это кончится? Я не понимаю тебя. Я вообще не понимаю женщин.
— О Боже, избавь меня от штампов! Мне кажется, что некоторых женщин ты понимаешь очень хорошо. Ты достаточно понимаешь Кандиду, чтобы защищать каждый ее шаг, и ты собираешься это сделать!
Джек вскочил. В два шага он оказался перед Тедди и схватил ее за плечи, почти тряся.
— Хватит! Замолчи немедленно! Ты сама не знаешь, что говоришь. Ты не понимаешь, о чем говоришь! А теперь сядь, — он пихнул ее на стул, — и давай поговорим разумно, — он налил вина в бокал и вручил ей. — Что ты имеешь против Кандиды?
— Не понимаю, как ты можешь говорить, что Кандида здесь ни при чем. Не понимаю, как ты можешь утверждать, что она — жертва Фицджеральда. Боже мой, это же она все задумала!
Самообладание вернулось к Джеку.
— Тедди, то, что Кандида взяла двойной гонорар за трудоустройство Глории Мак-Райтер, не может быть доказательством ее вины, — сказал он уже спокойнее. — Кроме того, мы знаем, что она купила опционы «Хэйз Голдсмит». Возможно, это нечестная торговля, в небольшом размере, но это может оказаться и хорошо рассчитанной ставкой. Я не намерен губить ее за эти два мелких грешка.
— Зато она очень даже намерена погубить тебя, — проворчала Тедди, вызывающе глядя на него.
— Верно, поэтому мне решать, что с этим делать. Ведь она пытается навредить мне, а не тебе.
Тедди не сказала ни слова, но надулась. Ее пальцы сердито забарабанили по столу.
— Так мы договорились? — ласково спросил Джек. — Теперь с тобой все в порядке?
— Да, прекрасно. Просто прекрасно.
Джек прикусил язык. Если что-то и заставляло его почувствовать подлинное различие между полами, если что-то и заставляло его сочувствовать женоненавистникам — это был способ применения женщинами слова «прекрасно».