Сталинский нос (Ельчин) - страница 29

Я беру леденец, но он не убирает коробочку и продолжает улыбаться. Я беру еще один.

— Если не возражаешь, я тебе кое-что прочту.

Лейтенант достает из кармана лист бумаги, сложенный вчетверо, разворачивает и аккуратно разглаживает на коленке. Потом кашлянул в кулак, сплюнул и читает вслух:

— Я понимаю, что нельзя стать пионером, если не будешь воспитывать себя в сталинском духе. Я торжественно обещаю заниматься физкультурой, чтобы быть здоровым и сильным. Клянусь выковать из себя истинного борца за коммунизм и никогда не терять бдительности — враги-капиталисты не дремлют. Я всегда буду без устали трудиться для родной Страны Советов и лично для Вас, дорогой товарищ Сталин. Большое спасибо Вам, что дали мне такую возможность.

Это же мое вчерашнее письмо. Папа обещал передать его Сталину.

— Нашел у твоего отца в портфеле, — говорит лейтенант, двигается поближе и хлопает меня по коленке. — Все еще хочешь быть пионером, Зайчик, не передумал?

— Я от папы отрекаться не буду.

— А тебе и не надо. Мы готовы сделать исключение, — говорит лейтенант тихо, как бы по секрету. — Мы тебе предлагаем редкую возможность доказать свою преданность советским Органам. Слушай, наблюдай, прямо тут, в родной школе, а потом сообщай нам, если кого заподозришь.

— Как это?

— Да очень просто. Твоя преданность коммунизму подскажет, что делать. Будешь, как отец, славным героем. Помнишь, как называл твоего отца товарищ Сталин? Железной метлой, выметающей гниль из наших рядов. Докажи нам, Зайчик, свою преданность, и может быть, сам встретишься с товарищем Сталиным. Вполне возможно. Ему такие, как ты, нужны.

— Мой папа никогда не был доносчиком. Лейтенант смеется, головой качает и руку мне на плечо кладет. Запах от него идет сильный: пот, папиросы и еще что-то. Порох, наверно.

— Между нами, Зайчик, я твоего отца раньше сильно уважал. Два года назад он сообщил в Органы о вредительских действиях некой иностранки. И даже на то, что она была ему законной супругой, не посмотрел. Это я о твоей матери говорю. Поступил он тогда как убежденный коммунист, готовый к личному самопожертвованию ради блага народа.

Врет он!

— Моя мама в больнице умерла.

Лейтенант на меня странно глянул и продолжает:

— Но на этот раз твоему отцу не хватило бдительности, он оказался легкой добычей шпионских контактов твоей матери.

— Моя мама не шпионка!

Хочу вскочить, но его тяжелая рука не дает мне подняться.

— Он во всем признался, Саша.

— На Лубянке все признаются, — повторяю я то, что мне сказал нос Сталина. — Вы знаете, как заставить их говорить.