Когда вдали показались окна квартиры Бэлль, я почти плакал. Что я буду делать без Боба? Мне никогда не найти такого друга… И тогда это случилось. Впервые за долгое время я испытал непреодолимую потребность в дозе. Я попытался отогнать мысли о наркотиках, но подсознание уже вступило в игру. Противный голосок внутри твердил, что, если Боб не вернется, я не смогу побороть наркозависимость, поэтому не стоит стараться, лучше сдаться сразу и заглушить боль…
Бэлль, как и я, много лет пыталась освободиться от наркотиков, но я знал, что ее сосед по квартире все еще сидит на игле. Чем ближе я подходил к дому подруги, тем больше меня одолевали мысли о наркотиках. Я был у нее под окнами в десять вечера, значит, бродил по улицам в поисках Боба два-три часа. Издалека доносился вой сирен: полицейские ехали разнимать драчунов в пабе или спасать жертву домашнего насилия. А мне было все равно.
Едва ступив на дорожку, ведущую к слабо освещенному подъезду, я заметил что-то в тени здания. Приглядевшись, я понял, что там сидит кошка, но, поскольку к тому времени уже перестал надеяться, я подумал, что это всего лишь очередное бездомное животное, укрывшееся от холодного ветра. А потом увидел мордочку кота. Очень знакомую мордочку.
— Боб! — ахнул я.
Рыжий укоризненно мяукнул, словно, как и два года назад, хотел сказать: «Ну и где тебя носило? Я тебя тут целую вечность жду!»
Я подбежал к коту и прижал его к себе.
— Если продолжишь вот так убегать, у меня инфаркт случится! — взволнованно произнес я, пытаясь понять, как рыжий здесь оказался.
Вскоре до меня дошло. Мы с Бобом неоднократно навещали Бэлль, а пока я жил в Австралии, она и вовсе приютила его на шесть недель. И вполне логично, что он пришел сюда. Но как он смог добраться? От станции метро до дома Бэлль почти полторы мили. Неужели всю дорогу шел пешком? Тогда сколько он тут сидит?
Хотя все это было неважно. Я продолжал обнимать кота, а он лизал мне руку языком, шершавым, как наждачная бумага. Потом он потерся мордой о мою щеку и обвил меня хвостом.
Я позвонил в квартиру Бэлль, и она пригласила нас внутрь. Мрачное отчаяние сменилось эйфорией. Кажется, я никогда не чувствовал себя лучше, чем в тот миг. Заметив мое состояние, сосед Бэлль понимающе улыбнулся.
— Может, хочешь что-нибудь в честь праздника? — подмигнул он.
— Нет, спасибо, — ответил я, прижимая к себе Боба, который принялся игриво точить когти о мою руку. — Пива будет достаточно.
Боб безо всяких наркотиков нашел сюда дорогу. А потом сидел и ждал здесь меня. Кроме моей дружбы, ему ничего не нужно. И я понял, что и мне нужен только Боб. В тот вечер… и до тех пор, пока он согласится быть рядом.