— А вот самый свежий анекдот, только что из Голливуда. Плывет по морю корабль, роскошный дорогой лайнер. Публика пьет, ест, веселится, всем хорошо…
«А он умеет рассказывать, — подумала Ася. — И вообще вполне, вполне… Ничего, симпатичный. Вон как Нинка сразу смекнула что к чему…» Сама Ася почему-то осталась к новому знакомому довольно равнодушной. По крайней мере, внутри у нее ничего не дрогнуло и не оборвалось; она даже чувствовала себя немного неуютно в этой теплой компании.
— …И тогда капитан корабля спустился в салон первого класса и сказал: «Господа, у меня для вас две новости, одна плохая, другая хорошая. Какую первую излагать?» Все, естественно, закричали: «Хорошую давай!» «Нам уже присудили одиннадцать «Оскаров»…»
— Это про «Титаник»? — закричала Нинка и прямо-таки зашлась переливчатым смехом.
«Вот это актриса! — восхитилась Ася. — Анекдот-то с во-от такой бородой! Но, видно, Нинке уж очень понравился этот пострадавший в ДТП».
Незаметно за разговорами лобио и форель были съедены, и под них выпиты и твиши, и шампанское, заказанное Сергеем. Он взглянул на часы и огорченно вздохнул:
— Увы, очень жаль, но мне пора.
— Действительно, очень жаль, — сразу погрустнела Нина.
Сергей посмотрел на Асю. Та только неопределенно улыбнулась. Она устала от этого шумного завтрака и неуемного веселья. Кроме того, ей хотелось поговорить с Нинкой наедине: они же так ни к чему не пришли в истории с шубой.
— Дела, дела, — твердил Сергей, поднимаясь со стула. — Что девушки делают сегодня вечером? — неожиданно спросил он.
Ася не успела и рта открыть, как Нинка с готовностью выпалила:
— Как раз ничего. А вы хотите нам что-нибудь предложить?
— Если позволите.
— Позволим, конечно, правда, Ась?
Ася опять неопределенно пожала плечами. Нинка, казалось, совсем с ума сошла.
— Тогда я вам позвоню часиков в пять? — полувопросительно полуутвердительно сказал Сергей, глядя на Асю. — Телефончик ваш у меня сохранился. И если вы не против, мы договоримся насчет сегодняшнего вечера.
— Конечно, — быстро согласилась Нинка, — конечно. Мы будем ждать.
Вернувшись домой Ася, и Нинка уютно устроились в гостиной с чашечками дымящегося кофе за низким столиком.
— Знаешь, Аська, — томно протянула Нинка, сделав маленький глоток и поставив хрупкую чашечку на столик, — мы слишком себя ограничиваем. Мы окружены запретами, мешающими радоваться жизни, познавать ее во всей полноте. А жизнь коротка, слишком коротка, и понимаем мы это, к сожалению, слишком поздно.
— Нин, расслабься, — насмешливо попросила Ася. — Ты не на сцене.
С Нинки тут же соскочил весь светский лоск.