Верхняя губа отца Самюэля дернулась.
— Да, милорд. Я служу в этих местах священником больше года. И он тоже меня хорошо знает. Теперь пусть он простит вам обидные слова, сказанные в адрес его жены, и окажет вам столь же доброе покровительство в этом доме, какое оказал мне. Вы останетесь довольны, за это я ручаюсь.
— Объясните, как вы могли обручить их без оглашения титулов в церкви? Без моего согласия, без согласия короля!
— Мне, как любому священнику, принадлежит право временно отказаться от этого правила. Полно, не пытайтесь убедить нас, вы не настолько глупы. Нам известно обратное. Вы уже дважды выдавали дочь замуж и дважды испытывали свою власть над ней.
Лорд Данстан не мог не признать справедливость слов отца Самюэля, но решил не сдаваться.
— Я устроил ей два прекрасных замужества, а она осмеливается проявлять черную неблагодарность.
— А-а. А как бы вы отнеслись к своему родителю, если бы вас сначала женили на ребенке, а потом выдали за старуху? — Самюэль подошел и встал напротив лорда Данстана, желая взглянуть ему прямо в глаза. — Посмотрите на этого милорда, сэр, он стоит перед вами. Если вы заинтересованы во внуках, которые унаследуют ваши земли и титул, я бы остановил выбор именно на этом муже для вашей дочери. Или вам безразлично, кто родится в семье, кто продолжит ваш род — хилое потомство, неполноценные умственно или еще похуже?
— Довольно! Конечно, мне не все равно. Но в данную минуту меня больше волнует, что подумает король. В Великой Хартии, подписанной им в Раннимиде, он обещал не принуждать вдов к повторному замужеству, но должен дать личное согласие на брак вдовы по ее собственному желанию.
У Анжелы пробежали по спине мурашки.
— У Иоанна множество более важных забот, чем мое замужество.
Данстан хмыкнул.
— Тебе бы хотелось надеяться.
— Теперь это не имеет значения, — вступился отец Самюэль. — Что бы Иоанн не думал об их браке, дело сделано. Клятвы даны, контракты подписаны.
— Брак скреплен интимными отношениями? — поинтересовался Данстан.
Николас хотел задушить его собственными руками, но промолчал.
Отец ждал ответа от Анжелы. Она, покраснев, кивнула.
— Тебе решать, остаться мне или уехать. — Он еще не мог поверить в свершившееся.
— Решайте сами, отец, — ответила она и кивнула Тому Картеру, стоявшему около лестницы.
Появились четыре стражника Уиндома, лорд Гейнсбридж и четверо его рыцарей, лорд Девро и два его латника.
Монтроз окинул их оценивающим взглядом и понял — если благоразумие его покинет, он может не выйти отсюда живым.
— Вижу, доченька, ты оставила себе решение моей участи — жить мне или не жить.