Лиз только что раскрыли. Она поняла это по тому, как Джо неожиданно замер, почувствовала разлившийся в воздухе холодок, дотянувшийся до нее и вцепившийся в сердце. Теперь он знал, что она из федеральной службы. Знал, что все сказанное и сделанное ею с момента их первой встречи было ложью.
Ее мышцы свело судорогой, отчего Лиз не могла шевельнуть и пальцем. Она не смогла приблизиться и попытаться подслушать разговор или вырвать телефон из пальцев Джо и потребовать, чтобы Джош наконец предстал перед их службой, хотя должна была это сделать. Вне всякого сомнения, он разговаривал со своим братом. В противном случае Джо не стал бы пользоваться телефоном-автоматом.
Лиз чувствовала, что сегодня ей предстоит трудный день. Надо было остаться в постели.
Разговор продлился недолго, не больше пяти минут. Джо опустил трубку на рычаг, помедлив немного, убрал руку и отошел от автомата, а потом направился к выходу.
Наконец-то она смогла сдвинуться с места. Лиз помчалась к двери, выбежала наружу и догнала мужчину, успевшего уйти довольно далеко.
— Джо, нам нужно поговорить.
Он никак не отреагировал на это, словно не слышал.
— Джо… — произнесла Лиз, коснувшись его руки, но он вырвался, словно ее пальцы обожгли его кожу. Мужчина остановился так резко, что ей пришлось вернуться на пару шагов.
— Поговорить… — тихо произнес он. — О чем вы хотите поговорить со мной, маршал Диллон?
Девушка вздрогнула — столько яда он вложил в эти слова.
— Я знаю, ты злишься…
— А с чего мне злиться? — Ярость исходила от него волнами, тяжелыми, беспощадными, удушающими. — Ты лгала мне о своем имени, работе, связи с Джошем. Приехала в этот город, втерлась в доверие к миссис Эбигейл, Наталии, куче других. Шпионила за мной. Переспала со мной. А теперь ты считаешь, что я злюсь?!
Он не кричал, не махал руками, не делал ничего, что могло бы дать прохожим причину заподозрить: что-то здесь идет не так. Джо стоял опустив руки, с непроницаемым выражением лица, голос оставался тихим, тон — спокойным. Внешне он казался совершенно невозмутимым. Самый обычный человек в самый обычный день, ведущий самый обычный разговор.
— Я не стану просить прощения за свою ложь, — ровно отозвалась Лиз, хотя в глубине души именно этого ей хотелось больше всего на свете. — Мне дали задание по защите Джоша, работа в команде — разумеется, под прикрытием. Генеральная прокуратура США не хотела, чтобы Мальрони узнали личность единственного свидетеля, способного дать против них показания. У меня не осталось другого выбора — на кону была безопасность Джоша.