- Кого еще там принесло на ночь глядя?
Семен открыл двери и, прикрывая ладонью пламя свечи от пронизывающего осеннего ветра, попытался рассмотреть лицо позднего гостя.
- Любезный, могу я Екатерину Владимировну Забелину увидеть? – поинтересовался Поль, поежившись под очередным порывом ледяного ветра.
- Как доложить прикажите? – поинтересовался Семен, пропуская в холл хорошо одетого молодого человека.
- Граф Гурьев, - ответил Павел, осматриваясь по сторонам.
Семен, хорошо запомнивший Георгия Константиновича еще по тем временам, когда он в женихах у Варвары Иннокентьевны ходил, недоверчиво уставился на посетителя.
- Павел Георгиевич, - поспешно добавил он, вспомнив историю своего отца и матери Катрин и поняв замешательство старика.
- Входите Ваше сиятельство. Вот только боюсь, с Екатериной Владимировной Вы сейчас увидеться не сможете. Я о Вас Наталье Федоровне доложу.
С этими словами дворецкий удалился, оставив Павла гадать, что же такого могло приключиться с Катрин, что посетителей она нынче не принимает, хотя он ради того, чтобы увидеться с ней проделал немалый путь, а, судя по освещенным окнам, в доме спать еще не ложились. Через некоторое время на лестнице, ведущей в холл, показалась сама хозяйка усадьбы. Несмотря на преклонный возраст, Наталья Федоровна Блохина по-прежнему производила внушительное впечатление. Годы так и не смогли согнуть прямую спину и ссутулить плечи. Седые волосы ее были гладко зачесаны и убраны в тугой пучок на затылке, а черное вдовье платье только добавляло к ее облику строгости и чопорности. Едва увидев ее, Павел невольно проникся уважением к этой женщине. И все же, несмотря на всю величественность внешнего вида, в чертах ее проглядывали следы усталости.
- Прошу Вас, Павел Георгиевич, проходите, - сделала она приглашающий жест рукой в сторону малого салона, ничем не выказав своего удивления его неожиданным визитом. – Как добрались? Дороги нынче совсем развезло.
- Вы правы, сударыня, дороги ужасные, - согласился Гурьев, с интересом разглядывая графиню.
Они встречались иногда в столичных гостиных, но прошлые обиды между двумя семействами были непреодолимым барьером для общения. Все что позволяли себе члены обоих семей, - это лишь сухой кивок при встрече, если уж приветствия невозможно было избежать.
Графиня окинула его оценивающим взглядом.
- Как же Вы на батюшку своего, Георгия Константиновича, похожи, - невольно вырвалось у нее. Но тут же, спохватившись, она чопорно добавила. - Я так думаю, отнюдь не праздное любопытство привело Вас к нам в такую пору?