— Ладно, сделаем, командир, — без особого энтузиазма согласился механик.
Едва справились с разгрузкой, как сразу, без наступления сумерек, опустилась черная тропическая ночь. В гостевую палатку, где располагалась «гостиница», возвращались уже в темноте, подсвечивая дорогу фонариком.
Коменданте на этот раз не подвел. Пилотам действительно принесли сносный ужин: вареные макароны и жареную рыбу.
— А компот? — дурашливо произнес Володя знаменитую фразу из фильма «Операция «Ы»». Потом, резко выбросив руку вперед, ткнул Усольцева пальцем в грудь и крикнул: — Руки! Мыли?
Молчаливый штурман уколол Володю таким взглядом, что тому враз расхотелось с ним шутить. Сев к столу, механик проговорил:
— Так и знал, нет кетчупа.
— Располнеешь с него, — улыбаясь, заметил Качалин, — твоя француженка с ума сойдет.
— Обижаешь, командир, я норму знаю. Между прочим, я тут давеча такую докторшу высмотрел — пальчики оближешь. Ты не против, если я к ней за кетчупом смотаюсь? Макароны без кетчупа как пиво без воблы: пузо дует, а кайфа нет. Ну я пошел, лады?
— Метеор, — сказал Качалин, когда Володя испарился из палатки.
— Попрыгунчик, — лениво отозвался Усольцев. — Пускай скачет, недолго осталось.
— Да что с ним станет?
— Чую, командир, вот тут, — он приложил ладонь к сердцу, — сосет который день. Не к добру это. Еще ни разу не обмануло. Ни в Афгане, когда сбили, ни после, когда жена с сынишкой в автоаварии погибли. Гробанемся мы.
Их разговор прервал Володя. Уже сбегал. И кетчуп принес.
— Встретил врачиху? — поинтересовался Качалин, стараясь не думать о словах захандрившего штурмана. Тому и небо было с овчинку.
— Так, на скороту столкнулись, — ответил Володя.
— Дала?
— Чего? — не понял механик.
— Дак за чем ходил.
— Разумеется, — подсаживаясь к столу, сказал Володя. — А за остальным велела прийти попозже. — Он ухмыльнулся в свою тарелку. Потом обильно полил остывающие макароны соусом и, зажмурившись, принюхался. — Боже, какая прелесть! От моей так же пахнет. Оказывается, она итальянка. Говорят, они особенно горячие. Проверим потом. — И вдруг вскинулся на Качалина: — Кстати, командир, твою я там тоже видел.
— Ну и что?
— Ее арестовали.
— Элис? За что? Что ты несешь! Знаешь, Володька, от твоих шуток иногда пропадает аппетит. Уймись!
— Чтоб я сдох, если сочиняю! — поклялся тот. — При мне к врачам приперлись два губастых парня и увели нашу журналисточку под белы ручки к самому коменданту. Отобрали камеру и тоже с собой прихватили. Моя мне шепнула, что Элис обвиняют в шпионаже. Представляешь, а мы-то чуть не влипли с ней. — Он передохнул. — Но девка боевая оказалась, круче вареного яйца, царапалась, кусалась, еле амбалы скрутили. Но уволокли все же.