Впрочем, для его выхода на авансцену имелись кое-какие основания. Летом 1974 года, в промежутке между двумя выборами, Джозеф основал новый партийный исследовательский орган, получивший название Центр политических исследований. Центр имел двойное назначение: изучение способов борьбы с инфляцией (в том числе и тех, с помощью которых Германия пыталась справиться с гиперинфляцией в 20-х годах) и анализ лучших методов минимизации государственного вмешательства в деятельность рынка. Но Джозеф не пытался скрыть истинной причины создания этого органа: он был создан потому, что «партия пошла не тем путем» {3}.
Хит потерял последнее доверие деловых кругов. Бизнес в целом находился в отчаянном положении. Налоги на предпринимательскую прибыль составляли 97 процентов. Предприниматели потянулись из Англии, как стаи уток, бегущих от зимних холодов. После поворота 1972 года Хит заговорил о «неприятном лице капитализма», чем напрочь исключил для себя всякую возможность восстановить оптимизм деморализованных бизнесменов.
В отличие от многих влиятельных сторонников тори среди капиталистов Хит не одобрял создания Джозефом нового исследовательского центра, но не мог помешать этому. Центр создавался не на партийные средства. Джозеф сам собрал необходимые деньги, обратившись к двадцати бизнесменам с просьбой обещать выплачивать 1000 фунтов в год. Все, кроме двоих, ответили согласием. А один был так удручен перспективами партии, что отвалил 15 тысяч. Как только вопрос с фондами был улажен, Джозеф назначил Тэтчер заместителем председателя.
У Джозефа имелась организационная основа, чтобы вступить в соперничество с Хитом, но он не годился для этой роли. «Более неподходящего кандидата в партийные лидеры трудно себе представить, — заявил один из самых высокопоставленных тори. — Когда было названо имя Кита, все мы покатились со смеху. Если это тот человек, который собирается бросить вызов Теду, то нам ничего не грозит» {4}.
В борьбу Джозеф так и не вступил. Хотя его преторианская речь была хорошо принята, второй своей речью он лишил себя даже тех эфемерных шансов, которые у него могли быть. Выступая в Бастионе, под Бирмингемом, Джозеф высказался за регулирование рождаемости социальных низов, наименее способных, по его словам, позаботиться о своем потомстве. Это вызвало взрыв негодования, дело дошло до обвинений в том, что Джозеф проповедует политику «расы господ». Он вышел из игры. «Это никогда не было разумной идеей. Чистая иллюзия, — говорил он впоследствии. — Я решил баллотироваться от отчаяния. Меня тешила эта мысль, и я увлекся ею. Но со мной это была шутка, полезная шутка» {5}.