Потеря боевого корабля и 368 человек его экипажа явилась большим ударом по престижу хунты и серьезным психологическим потрясением, от которого Аргентина не оправилась. Английская бульварная пресса разжигала ура-патриотические страсти. «Врезали!» — аршинными буквами во всю полосу объявила газета «Сан» о потоплении «Бельграно». Но через два дня ракета «Эгзосе» французского производства, выпущенная истребителем-бомбардировщиком «Супер Этандар» попала в английский военный корабль «Шеффилд»; 22 человека из команды в 270 были убиты. Тэтчер находилась в палате общин, когда ее личный секретарь сэр Клайв Уайтмор передавал ей записку, в которой говорилось, что «Шеффилд» поврежден и горит. Это известие сразило ее. У нее отлила кровь от лица, и она сидела мертвенно-бледная, слушая, как министр обороны Нотт объявляет о происшедшем. Она всегда знала, что потери неизбежны. Уайтлоу, Луин и другие предупреждали ее, что она должна крепиться: будет немало убитых и раненых. Военные руководители в неофициальном порядке предсказывали, что вероятна потеря от шести до десяти кораблей. Этот стал первым.
Дэнис допоздна оставался с нею, пытался поддержать ее и утешить. Она плакала, потом, за полночь, пошла к себе в кабинет писать письма соболезнования семьям погибших моряков с «Шеффилда». Она не могла предвидеть, как будет реагировать страна на потери убитыми и ранеными. Страна, как показывали опросы, поддерживала войну, но англичане с болью воспринимали гибель людей. По данным опроса, проведенного за четыре дня до повреждения «Шеффилда», 60 процентов англичан сказали, что они не готовы пожертвовать ради защиты Фолклендов жизнью хотя бы одного военнослужащего.
Теперь, когда обе стороны понесли урон, потеряв «Бельграно» и «Шеффилд», Фут снова призывал прибегнуть к посредничеству ООН. Дэнис Хили спрашивал: неужели «можно отдать больше жизней аргентинцев и англичан, чем насчитывается жителей на Фолклендских островах»? Роберт Ранси, архиепископ Кентерберийский и бывший однокашник Тэтчер по Оксфорду, предостерегал: «Учитывать возможный риск на каждой стадии развивающегося конфликта — это не только политический, но и нравственный долг». Отказ Ранси безоговорочно поддержать правительство ознаменовал собой начало длительного периода трений между англиканской церковью и Тэтчер.
Еще большую тревогу, чем ропот несогласных внутри страны, внушали признаки ослабления решимости у государств, оказывавших поддержку Англии. До того как был пущен ко дну «Бельграно», большинство европейских партнеров Англии поддерживали правительство Тэтчер, сократив торговые связи с Аргентиной и наложив жесткие экономические санкции. Теперь же некоторые из них заколебались. Первой откололась Ирландия, выступившая за посредничество ООН. Заявление ирландского министра обороны Патрика Пауэра, сказавшего: «Яснее ясного, что англичане теперь — форменные агрессоры», привело Тэтчер в ярость. Реакция Дублина подкрепила ее врожденную антипатию к ирландцам, которых она считает в большинстве своем людьми неосновательными, лицемерными и — по причине нейтралитета в годы второй мировой войны — бесхребетными.