Его низкий голос ласкал ее, словно мягкий, нежный шелк. Джилл постаралась подавить чувство удовлетворения — и чисто женское торжество, которое испытала, прочтя в его глазах одобрение.
— Сейчас так принято называть пятнадцать сантиметров эластика? Интересно, — небрежно бросила она.
— Я бы тоже так сказал. — Джек понизил голос: — Очень интересно.
У нее вспыхнули щеки, и она возмущенно повернулась к нему. Этот мужчина может даже рис уговорить расстаться с его белизной!
— Заткнись, Джейкобс. Это ты виноват в том, что меня вынудили напялить этот шутовской наряд, и, как только у меня появится возможность, я с тобой за него сквитаюсь!
Он искренне расхохотался, откинув голову назад:
— Эй, нечего на меня смотреть с такой ненавистью. Не я выбирал это… платье.
Джилл почувствовала, как уголки ее губ невольно приподнимаются, но постаралась спрятать улыбку и приняла воинственную позу.
— Если бы не твоя гениальная идея, я сейчас была бы в удобной юбке и блайзере!
— И напоминала бы старую деву-библиотекаршу, — насмешливо протянул он.
— Это лучше, чем сексуальная дурочка!
— Это вопрос вкуса. — Встретив ее взгляд, Джек расхохотался и поднял руки, словно сдаваясь. — Но не волнуйся — на дурочку ты не похожа. И не смогла бы походить, даже если бы тебе это понадобилось для того, чтобы спасти твою жизнь. А вот что до сексуальности… то это другой разговор.
И она снова ощутила наслаждение, волнение, возбуждение. И досадливо поморщилась. Почему ему так легко ее достать? Он это делает просто играючи!
— Более невозможного человека я просто не знаю!
— Надо полагать, это означает, что ты не признаешься мне, как ты оценила фильмы этой недели?
— Что? Ты хочешь, чтобы я отказалась от эффекта неожиданности?
— Я не люблю неожиданностей. Неужели забыла?
Джилл захлопала ресницами, изображая наивное изумление.
— Ах, действительно! Но Дана с Тимом ждут от нас именно сюрпризов. Может, тебе следует, пока еще не поздно, выйти из игры?
Уголки его рта чуть заметно дрогнули.
— Держи карман! Но попытка была неплохая.
— Стараюсь, — со сладкой улыбкой отозвалась она.
— Угу. — Он перевел взгляд на площадку. — Похоже, все уже готово. Боишься?
— Чуть-чуть. А ты?
— Чуть-чуть.
Джек снова улыбнулся, а Джилл склонила голову набок. Тот Джек, которого она знала, не боялся ничего и никого. К каждой новой трудности, к каждому новому препятствию он подходил так, словно это была страна, которую ему предстояло завоевать. Так он подходил к жизни, так он подходил и к ней, Джилл.
Только на этот раз она не позволит себя завоевать.
— Ничуть ты не боишься, — пробормотала она. — Ты получаешь удовольствие от выброса адреналина. Ты любишь опасности. Мне кажется, чем ближе ты к краю пропасти, тем тебе интереснее.