— Нет-нет, он был не прав!
— В этом он был прав, — возразила Камилла. — Во всем остальном — нет, но в этом — прав. Он стал раздеваться. Я хотела выбежать из комнаты, но он поймал меня и швырнул на кровать. Я ударилась головой о стену и смутно слышала, как он говорил, будто такие девчонки, как я, обычно требуют за это деньги, но мне должно льстить уже то, что он собирается доставить мне удовольствие. Он влез на кровать. Я кричала и била его. Он заломил мне руки назад и навалился на меня всем телом. Я кричала и кричала все время, пока он меня насиловал. А когда он кончил, я уже не кричала. Только плакала. Он слез с кровати, натянул брюки и предупредил меня, что, если я кому-нибудь пожалуюсь, он будет все отрицать. И кому тогда поверят — ему или мне? Дело было ясное. Да к тому же он всегда мог привести пяток своих дружков, которые скажут, что я им охотно давала. Вот уж тогда меня точно выгонят из дома.
Поэтому я ничего никому не сказала. В течение месяца он еще дважды меня насиловал, пока я не собралась с силами и не убежала. Конечно, меня поймали. Может быть, я и сама хотела вернуться в этот дом. Я оставалась там, пока мне не исполнилось восемнадцать. А когда я покинула его, то твердо знала, что никто и никогда больше не будет использовать меня. Никто и никогда больше не заставит меня почувствовать себя ничтожеством.
Не зная, что делать, Айвор нерешительно протянул руку и вытер ей слезы.
— Ты сумела устроить свою жизнь, Милли.
— Да, конечно. — Она вздохнула, смахивая остатки слез. — Но мне не хочется на этом останавливаться, Айв.
— От этого никуда не денешься.
— Не денешься, — согласилась она. — Загонять боль внутрь — еще хуже. Я это знаю. Только если принимаешь ее просто как часть своего существования, тогда становится легче. Это не заставило меня возненавидеть людей, но я поняла, что значит быть жертвой.
Ему хотелось привлечь ее к себе, но он решил, что сейчас ее лучше не трогать.
— Как было бы хорошо, если бы я сумел залечить эту боль! — воскликнул он искренне.
— Старые раны, — пробормотала Камилла, — болят лишь время от времени. — Она почувствовала, что он не решается обнять ее, и ей стало грустно. — Я-то осталась та же, что и до того, как все тебе рассказала. Беда в том, что те, кто выслушивают подобные истории, сами меняются.
— Я не изменился! — Айвор потянулся к ней и отдернул руку. — Черт возьми, Милли! Я не знаю, что тебе сказать, что для тебя сделать. — Поднявшись, он пошел на кухню. — Могу приготовить тебе чай.
Она чуть не расхохоталась.
— Найт, ты думаешь, что это лекарство от всех болезней? Нет уж, спасибо.