Она начала было извлекать бабину с пленкой, но он развернул ее к себе.
— Как вы можете быть так прагматичны? Неужели это вас не затронуло?
— Затронуло, но я с этим справилась. Давайте не касаться личных чувств.
— Нет. Всегда надо знать того, с кем работаешь. Мы говорили о том, что одна девушка могла быть убита прямо на съемках. — Чувствовалось, что он весь кипит и ему необходимо выпустить пар. — Мы только что видели, как две женщины дрались, лягались, кусались и угрожали друг другу самым худшим. Я хочу знать, как вы это восприняли.
— Меня от этого тошнит, — отрезала она отворачиваясь. — Бросает в гнев. И, как ни странно, очень печалит. Но, самое главное, у нас теперь есть первое вещественное доказательство. — С этими словами она взяла кинопленку и положила ее в сумку. — А теперь, если хотите доставить мне удовольствие, отвезите меня обратно в участок, чтобы я могла сдать ее. А потом дайте мне некоторое время на отдых.
— Разумеется, лейтенант. — Он прошел к двери и распахнул ее. — Я дам вам столько времени, сколько понадобится.
У Айвора в картах было три дамы. Но, к сожалению, та, которую он хотел, сидела за столом напротив него и повышала ставку.
— Вот ваши двадцать пять, Найт, и еще двадцать пять сверху. — Камилла поставила фишки на кон. Она тщательно скрывала свои карты, так же как и свои мысли.
— О, даже так… — Уинтерс вздохнул и оглядел тот мусор, что был у него на руках, словно надеясь на чудо. — Нет, я пас.
Сидя между Уинтерсом и патологоанатомом по имени Жак, Эвлин размышляла над своими двумя пятерками.
— Что скажешь, Зоркий Глаз?
Конрад, одетый на ночь в пижаму, напоминающую наряд индейцев, запрыгал у нее на коленях.
— Ставь, ставь!
— Легко тебе говорить, — проворчала она, но все же бросила свои фишки в кучку.
После некоторых сомнений, которые выражались в виде бормотания, ерзания и покачивания головой, Жак тоже сделал ставку.
— Вижу ваши ставки, — протянул Айвор, держа в зубах сигару. — Сейчас я их побью.
Гейджер только ухмыльнулся, довольный тем, что сразу сложил карты. Прошел еще круг ставок, в котором участвовали только Камилла, Эвлин и Айвор.
— Три милые дамы! — объявил он, открывая карты.
Глаза Камиллы вспыхнули.
— Прекрасно! Только им нет места в моем домике! — Она выложила карты, открыв три восьмерки и две двойки.
— С моими картами тут делать нечего, — вздохнула Эвлин, пока Камилла сгребала фишки. — Эй, парень, я из-за тебя продула семьдесят пять центов. За это ты умрешь! — Она подняла хохочущего Конрада в воздух и встала.
— Папочка! — Он протянул руки к отцу. — Спаси меня! Не позволяй ей меня убить!