Это был мой последний счастливый день. Правду я узнал только вечером, когда вернулся домой с работы.
Джина лежала все в той же позе.
В полицейском протоколе это назвали бы сексуальным контактом с трупом.
Вспоминается Нэш.
Катрин лежала все так же тихо. Нижняя часть ее головы стала темно-красной.
Livor mortis. Окисленный гемоглобин.
Только когда я вернулся домой с работы, я понял, что сделал.
Здесь и сейчас. В запахе кожи в салоне машины Элен. Солнце только-только поднялось над горизонтом. Сейчас – тот же самый момент во времени, какой был тогда. Мы поставили машину под деревом, на зеленой улице, в квартале маленьких частных домов. Дерево цветет, и всю ночь на машину падали розовые липестки и прилипали к росе. Машина Элен – розовая, словно выставочный экземпляр, вся в цветах, я смотрю сквозь маленькое пространство на лобовом стекле, еще не засыпанное цветами.
Бледный утренний свет, проникающий сквозь лепестки – розовый.
Розовый свет на Элен, Моне и Устрице, спящих.
Чуть впереди по улице – пожилая пара возится с цветами на клумбах у дома. Старик наполняет водой канистру. Старушка стоит на коленях, выпалывает сорняки.
Я включаю свой пейджер, и он сразу же начинает бибикать.
Элен дергается во сне и просыпается.
На пейджере высвечивается телефон. Этого номера я не знаю.
Элен выпрямляется на сиденье, сонно моргает и смотрит на меня. Потом смотрит на крошечные часики у себя на руке. На одной щеке у нее – продавленный красный след от изумрудной сережки-висюльки. Она смотрит на слой розовых лепестков на лобовом стекле. Запускает в волосы руки с розовыми ногтями и взбивает прическу Она говорит:
– Мы сейчас где?
Есть люди, которые все еще верят, что знание – сила.
Я говорю, что понятия не имею.
Мона стоит у меня над душой. Тычет мне в лицо ярким рекламным проспектом и говорит:
– Давайте сходим туда. Ну пожалуйста. Всего на пару часов. Ну пожалуйста.
На фотографиях в брошюрке – люди на американских горках, они кричат и машут руками. Люди на электрических автомобильчиках на площадке, выложенной по периметру старыми автопокрышками. Люди с сахарной ватой и люди на лошадках на карусели. Люди на “чертовом колесе”. Надпись большими буквами по верху страницы: “Страна смеха, отдых для всей семьи”.
Вместо букв “А” и “О” – четыре смеющиеся клоунские рожицы. Мама, папа, сын и дочка.
Нам предстоит обезвредить еще восемьдесят четыре книжки. Это еще несколько дюжин библиотек по всей стране. Нам надо еще разыскать гримуар. Воскресить мертвых. Или кастрировать всех поголовно. Или же уничтожить все человечество – у каждого свои понятия.