Прочла на старинных часах я когда-то:
«Ранит каждый, смертельно-последний.»
………………………………………………….
На поле он бранном судьбы был солдатом
отвагой богатым, наградами бедным.
Два фронта по-разному бешеных войн.
Два плена — два зверя. Свирепее — свой.
Разили: охрана, мороз, своры псов;
разили удары голодных часов.
Они шли ползком, но безжалостно били…
Он был безоружен, ударам распахнут…
…………………………………………………………
А раны? Присохли, но не залечились.
Дождался других он часов. И без страха,
с надеждою принялся слову служить.
О ранах забыл — так хотелось пожить!
Среди еще пахнувших краскою книг
час бил, но не больно — крылатый, как миг.
Без старых, ему опостылевших пут
на сердце легко: что ни час — Божий дар.
Вдруг стали… Проснитесь, о стрелки минут!
Где он? Где желанного часа удар?