— Так вы планируете…
Освальд покачал головой.
— Нет, никто не может спланировать заранее, как будут развиваться отношения между мужчиной и женщиной. Это тайна, самая непостижимая химическая реакция на свете. Мгновенный взрыв, который не уничтожит, а спаяет двоих в единое, неделимое целое.
Ощущая, как по спине побежали мурашки, молодая женщина тихо спросила:
— А деньги? Деньги имеют значение?
— Конечно! И у меня их предостаточно для двоих и стольких детей, скольких захочется.
Вспомнив, что его всегда сопровождали дамы из высших социальных слоев общества, Белинда поинтересовалась:
— Как насчет родословной?
— Нет, я предпочитаю опираться на характер.
— Ну а любовь?
— Учитывая то, что брак должен быть на всю жизнь, любовь — непременное условие. Я не понимаю людей, которые, еще только собираясь пожениться, обсуждают условия будущего возможного развода.
— Да, но любовь не гарантирует того, что отношения сложатся.
— Я так понимаю, что вы говорите на основании собственного опыта?
— Да, — коротко подтвердила Белинда.
— Но вы не хотите говорить об этом?
— Да, в общем-то, и говорить не о чем.
Фергюссону было бы интересно узнать о ее расторгнутой помолвке, но, уловив нежелание Белинды распространяться об этом, настаивать не стал. Он снова наполнил бокалы и сменил тему.
— В Калифорнии сейчас раннее утро. Вы, наверное, устали, Белинда?
— Немного, мистер Фергюссон, — ответила она.
— Мы не должны оставаться здесь дольше, чем вам хочется. И еще… меня зовут Освальд, Белинда.
Когда они поели, кофе и бренди уже были поданы и выпиты, Фергюссон поднялся и протянул ей руку.
— Может, станцуем разок перед уходом?
Она заколебалась, представив, что ощутит, оказавшись в его объятиях, но быстро напомнила себе о причинах, приведших ее сюда, заставила себя встать и вложила руку в его ладонь.
Они неслышно двинулись по мягкому ковру к небольшой танцевальной площадке перед оркестром, который как раз заиграл медленное танго. Там Освальд обнял ее, прижал к себе, и они начали танцевать. Он сразу ощутил ее скованность и шепнул на ухо, оказавшееся на уровне его губ, когда Освальд чуть склонил голову:
— Расслабьтесь.
Фергюссон танцевал хорошо и вел ее по отполированному до зеркального блеска паркету легко и непринужденно, слегка прикасаясь щекой к ее щеке. Постепенно, когда первый шок прошел, она действительно расслабилась и ее напряжение растаяло, как лед в окружающей его теплой воде. Белинда вдруг поняла, что получает истинное удовольствие от происходящего.
Когда танец окончился, Фергюссон отпустил ее и сказал:
— Если вы готовы уйти, скажите только слово.