— Что, благоверный твой спохватился? — спросил Матвей.
— Ага. Я ведь ушла, пока его дома не было.
— И сколько времени ты уже гуляешь?
— Два часа уже. Даже больше!
— И он только сейчас спохватился? Сам, что ли, только что пришел? И чего он от тебя хочет?
— Хочет, чтобы неделю дома сидела, как профессор велел.
— Под домашним арестом, значит? Ну-ну. Посмотри-ка, какой там номер в телефоне определился.
Рита включила телефон и продиктовала Матвею цифры.
— Это его телефон? — спросил Матвей.
— Не знаю. Мне этот номер ни о чем не говорит.
— Ладно, проверим, — сказал Матвей, нажимая на кнопки своего мобильника. — Севка? Привет, это опять Самарин. Запиши номерок, это Ритин супруг в телефоне определился. Поставь на контроль, а? Очень надо узнать, на какие темы он в ближайшие дни говорить будет.
— Сделаем! — отозвался Козловский. — Слушай, нам с тобой встретиться бы надо, договор заключить. Мы ведь контора серьезная, я хоть и поручился за тебя перед Николаем, это партнер мой, но авансец бы не помешал.
— Севка, встретимся, сегодня же. Дай я тут с этим ЧП разберусь, — попросил Матвей и отключился.
— Матвей, так что там у нас случилось? Ты так мне и не сказал, — спросила Рита.
— Кто такой Анатолий Иволгин? — спросил в ответ Матвей.
— Может, это Тамарочкин Толик-паразит? Я его фамилию не знаю.
— А чем он занимается?
— Торгует чем-то, Тамарочка что-то такое говорила, я не запомнила. С ним что-то случилось?
— Похоже что так.
Кафе, где они обедали, оказалось от ее дома совсем недалеко, минутах в семи езды. «Надо будет потом пешком до него пройтись, разведать дорогу», — подумала Рита. Пора уже потихоньку узнавать Москву, а не станции метро между офисом и домом! Матвей припарковал машину в том же переулке, где стоял пару часов назад, и они пошли через дорогу к Ритиному дому, огибая припаркованную у обочины «газель» с красным крестом. Рядом с «газелью» пристроилась белая легковушка с синей мигалкой на крыше. («Волга», что ли? Рита так и не научилась различать марки машин.) У двери остановились — Рита разволновалась и все никак не могла откопать в сумочке ключи. Наконец откопала, Матвей заметил на связке синий брелок-фонарик, и тут дверь распахнулась сама.
— Посторонись! — отодвинул Матвея плечистый мужик в куртке, похожей на ватник. Из-под ватника свисали полы белого халата. Руки у мужика были заведены назад и держались за ручки носилок.
Матвей отошел в сторону, увлекая за собой Риту, которая поспешно сунула ключи в карман пуховика, и мужик вышел из подъезда, вытягивая следом, словно локомотив вагоны, сами носилки с лежащим на нем телом, накрытым простыней, и второго санитара, худого и чернявого, тоже в куртке-ватнике. Следом колобком выкатился местный участковый в форме, за ним потянулись еще двое хмурых мужчин в штатском.