— Отличная идея. Сон поможет.
Джуд словно очнулась от этих слов.
— Поможет, говоришь? Неужели, мама?
Мать похлопала ее по руке. Правильный жест — вроде бы коснулась, а вроде бы и нет.
— Господь посылает нам только те испытания, которые мы способны выдержать. Ты гораздо сильнее, чем сама думаешь, Джудит.
Ее ослепил гнев. Это была одна из ее новых эмоций. Раньше она никогда не испытывала гнева, зато теперь он присутствовал в ней постоянно, став такой же неотъемлемой ее частью, как овал лица или цвет кожи. Она затрачивала огромные усилия, чтобы не проявлять его постоянно. Вот и теперь отвернулась от матери, прежде чем у нее вырвалось замечание, о котором она потом пожалеет, и направилась в дом.
На пороге она остановилась.
— Где свитер Мии?
— Что? — спросил Зак, подходя ближе.
— Зеленый свитер Мии. Он висел вот тут. — Гнев Джуд превращался в панику.
— Он в стирке, — ответила мать. — Я собиралась постирать его вместе с…
Джуд бросилась в прачечную и зарылась в кучу грязной одежды, откуда извлекла свитер Мии. Поднеся его к лицу, она прижалась к мягкой шерсти, вдохнула запах Мии. От слез свитер намок, но она не обращала внимания. Не глядя на удивленных родственников, она прошла к себе, громко хлопнула дверью и повалилась на кровать.
Наконец, спустя, наверное, несколько часов, она услышала, как дверь открылась.
— Эй! — сказала Молли с порога. Она выглядела печальной и неуверенной в своем шикарном черном платье, перетянутом поясом, пока стояла там, заламывая руки. Серебристо-белые волосы, перехваченные тонкой лентой, были в беспорядке; надо лбом проступила полоска темных корней. — Можно войти?
— Мой запрет что-нибудь значит?
— Нет.
Джуд переползла к изголовью кровати, обитому шелком, и села, прислонившись к нему спиной.
Молли забралась на большую кровать, обняла Джуд и прижала к себе, как маленького ребенка. Джуд не хотела больше плакать, но разрыдалась.
— А ведь я когда-то считала себя сильной, — прошептала она.
— Ты сильная, — сказала Молли, убирая мокрую прядку волос за ухо подруги.
— Нет, — сказала Джуд, отстраняясь. — Я понятия не имею, кто я теперь такая. — Она не кривила душой. Все происшедшее выявило истинную ее душу: слабую, хрупкую. Совсем не такой женщиной она себя представляла.
А может быть, все не так. Может быть, она узнала теперь то, о чем не подозревала раньше: никакая она не добрая, заботливая, сострадательная и спокойная. Она злая, слабая и даже мстительная. А самое главное, она плохая мать.
В последнее время ее все злило. Солнечный свет. Здоровые дети. Родители, недовольные своими детьми. Лекси.