— Мне было пятнадцать, когда нейн Вильям умер. — Гилберт показал глазами на последний оставшийся свободным стул, я кивком поблагодарила его и присела напротив, почувствовав, что разговор ожидается долгим. — Меня удивило то, что Элиза не стала устраивать пышных похорон, хотя это было в традициях Аерни. Ну, знаете, жизнь тут так скучна, что на любое мало-мальски значимое событие собирается целый городок. Однако Элиза Этвуд ограничилась минимумом гостей, чем оскорбила многих желающих изучить внутреннее убранство ее дома. Она и при обычных обстоятельствах совсем не жаловала визитеров. Не позвала Элиза даже мою бабушку, чем безмерно обидела ее. Вроде бы на церемонии прощания был лишь священник, причем не местный, а приглашенный чуть ли не из столицы. И, естественно, поверенный с бургомистром. Не сомневаюсь, что последних пригласили лишь для того, чтобы они засвидетельствовали естественные причины смерти и развеяли возможные подозрения. А то местным кумушкам только дай повод язык почесать, особенно после того, как их оскорбили в лучших чувствах, не позволив все увидеть собственными глазами.
— Бургомистр? — спросила Габби, которая стояла позади Гилберта и тоненькими пальчиками расчесывала его встрепанную шевелюру. — По-моему, пять лет назад бургомистр был этот смешной старичок Кессиди, не так ли?
— Так, — подтвердил Гилберт, от удовольствия аж жмурясь, словно кот, дорвавшийся до целой крынки сметаны.
— Бедняга, — грустно вздохнула Габби. — Так глупо погиб.
— А что с ним случилось? — заинтересовалась я.
— Самое смешное, что после похорон Вильяма он прожил всего сутки, — пояснил Гилберт. — А погиб действительно по-глупому. Отправился порыбачить на речку — и утонул. До сих пор все гадают, что он в воду-то полез. Начало марта было, холодно еще. Вот на речке никого и не было, чтобы ему помочь. Летом бы его обязательно кто-нибудь вытащил, поскольку народа — дракону негде приземлиться.
Я нахмурилась, обдумывая новые факты. Ох, не нравилась мне рассказанная история, очень не нравилась! По всему выходило, что моя прабабушка действительно чего-то или кого-то очень сильно боялась. Вполне вероятно, что приспешников Альтиса, против которых она боролась всю жизнь. И обстоятельства смерти Вильяма заставили меня насторожиться. Такое чувство, будто Элиза пыталась скрыть, от чего он погиб на самом деле. Да еще это загадочное происшествие с бургомистром… Правда, одно непонятно: если старик Кессиди погиб не из-за глупого несчастного случая, а его убили, то кто это мог сделать? Неужели моя прабабушка таким образом заметала следы?