Некоторое время дамы никак не могли решить, какую ткань из трех — индийский муслин, розовый набивной ситец или кремовый шелк — выбрать еще на одно платье. Но потом все же остановились на муслине и обговорили покрой, придумав украсить подол будущего наряда и короткие рукава простой вышивкой с серебряной нитью. Кэролин забеспокоилась было о том, что потратит слишком много денег, но потом решила, что Эван будет только рад этому.
После всех обсуждений портниха поднялась в приготовленную для нее комнату на верхнем этаже и сразу же принялась за шитье выходного платья. Ее дочери поехали в город за всякими мелочами и вернулись еще до темноты.
Эван в открытых санях тоже направился в город, оставив жену заниматься дамскими развлечениями. Вернулся он, когда миссис Пепперелл раздавала распоряжения о подготовке столовой и нижних гостиных. Прекрасные, вручную расписанные обои с пейзажами Пенсильвании и зеленые драпировки как нельзя лучше украшали столовую, в которой стоял длинный обеденный стол, окруженный дюжиной стульев.
Взбежав наверх и распахнув дверь спальни, Эван увидел, что его жена спит среди целой горы своих покупок. Усмехнувшись, он подошел к ней, восхищаясь ее красотой и радуясь тому, что эта женщина, которая так его любит, наконец-то принадлежит ему.
Вытащив осторожно одну из шалей, он бережно накрыл Кэролин. Женщина потянулась, и они едва не стукнулись головами. Ее сонные глаза были полны беспокойства.
— Прости, пожалуйста! Я не хотел тебя будить, — промолвил Эван, прижимая к себе жену, которая, к его удивлению, на этот раз не потянулась к нему с объятиями.
Впрочем, Кэролин быстро пришла в себя и нежно обняла мужа. Целуя ее в шею, он чувствовал биение ее пульса.
— Что тебе снилось?
Женщина тяжело вздохнула:
— Да так. Ничего.
Но потом, тесно прижавшись к мужу, Кэролин обвела комнату невидящим взором. Ей вспомнилась темная, зловещая тень, преследующая ее. Кэролин поежилась: ночные кошмары Тимберхилла преследовали ее и на брачном ложе. И на сей раз все было еще хуже, чем там. В этом сне тень в темном плаще изнасиловала ее. А она лежала не двигаясь и не в силах противиться насильнику.
Кэролин обняла Эвана, стараясь отогнать от себя мрачные воспоминания. Ей хотелось наслаждаться их красивой любовью, хотелось засыпать и просыпаться в его объятиях. Ей нужно было время, чтобы исцелиться и жить дальше, оставив воспоминания о Форресте и Тимберхилле в прошлом.
Но очень уж реальным был ее сон. Казалось, все происходило наяву, или… должно было произойти. Кэролин была абсолютно беспомощной и не могла остановить те силы, которые пришли в движение с ее приездом в Тимберхилл.