Прячась за деревьями, он обежал лужайку и увидел в одном из задних окон тусклый желтый свет. Он замер от удивления. Дым из трубы, свет в окнах… Сколько же ему пришлось ждать? Джозеф долго смотрел на дом, вспоминая другое время и лучшие дни, когда он часто бывал в этом месте.
Но его хозяйка хотела… Джозеф тяжело вздохнул, потирая обвисшие щеки. Ах как трудно ему было придумать, как поступить! Если бы только он получше соображал и мог все это осмыслить!
Но тут он увидел, как задняя дверь отворилась. На крыльцо вышла женщина, которая опиралась на ручку от швабры, а может, на палку? Неужели она смотрела на него?
Джозеф отступил назад, пятясь среди деревьев. Внезапно он сильно замерз и почувствовал страх. Ему вдруг пришло в голову, что несправедливо так с ним все время поступать.
Звала ли она его, преследовала ли, путаясь в высокой траве со своей палкой? Она его побьет! Воспоминания о физических ощущениях были сильнее тех, что, не останавливаясь, вихрем проносились в его воспаленном сознании. Джозеф упал на четвереньки и быстро пополз прочь, пока не почувствовал себя достаточно уверенным, чтобы встать на ноги. Господи, взрослый мужчина сорока девяти лет, а плачет, как дитя!
Кэролин удалось доковылять до края лужайки лишь тогда, когда треск веток и топот уже затихли. Интересно, это был человек или животное? — спрашивала она себя. Сердце женщины бешено стучало. Хоть она и слышала шум, надо признаться, чья-то тень двигалась почти бесшумно.
Кэролин осмотрела влажную землю. Прямо возле ее ног на глине отчетливо виднелись большие следы мужских сапог.
Судорожно вздохнув, Кэролин заспешила в дом, недоумевая, кем мог быть странный гость. Он был куда выше, чем тот бородач, которого она видела с Óной. И Кэролин успела заметить, что у него было очень бледное, белое лицо.
Испугавшись, но не изменив своего решения остаться в Тимберхилле еще на несколько дней, Кэролин направилась на веранду. Интересно, имел ли таинственный незнакомец какое-то отношение к ее неприветливой тетке?
Подойдя к двери, Кэролин еще раз обернулась назад, внимательно вглядываясь в каждую тень. Слышно было, как полевая мышка скребется под полом, тихо потрескивал огонь в очаге, по всему дому разносился запах их ужина, состоящего из тушеных бобов и гороха.
Женщина пошла в кухню, намереваясь закрыть ставни на ночь. Что и говорить, она не ожидала, что вопросы об ее отце будут встречены с такой злобой, но, признаться, она вела себя глупо. Надо было предположить, что отец наверняка не стал бы убегать из дому с больной женой и ребенком из-за каких-то пустяков.