Салли покраснела, положила на фарфоровое блюдце серебряную вилочку и вытерла рот розовой льняной салфеткой. Хью, рискнувший попробовать эклер, сунул остатки пирожного в рот и улыбнулся.
— Я скажу Стэнли, что было очень вкусно. Ну, ты готова к прогулке?
Потянувшись за своим пальто, Салли увидела затейливый футляр для ключа от их номера, украшенный цветами королевского рода — голубым с золотом. Длинные, чуткие пальцы Хью сунули ключ в карман, но Салли успела прочитать четкую надпись на прикрепленной к коже золотой пластинке: "Покои короля Карла Второго".
Салли завязала пояс пальто и вслед за Хью вышла в обшитый дубовыми панелями коридор. Увидев их, администраторша вышла из-за стойки.
— Извините, сэр, вы будете обедать сегодня?
— Обязательно. Просто мы хотим подышать свежим воздухом, чтобы нагулять аппетит. — Лицо Хью стало задумчивым. — И много у вас народу?
Женщина тепло улыбнулась и покачала головой.
— Не так, как на прошлой неделе. Тут было полно шотландцев с волынками. К счастью, уже несколько дней стоит тишина. — Она заглянула в раскрытую книгу. — Компания в десять человек записалась на обед, начинающийся в девять тридцать, но можно и раньше…
Хью не дал ей закончить фразу. Бросив взгляд на Салли, он решительно произнес:
— О, мы не любим есть так поздно, правда, дорогая? Я думаю, мы предпочтем обедать в семь тридцать.
Салли неловко кивнула и проследила за тем, как администраторша записала это время в книгу.
Оказавшись на улице, Салли вздрогнула и втянула в себя запах дымка, поднимавшегося из каминных труб. Она взяла Хью под руку и с улыбкой передразнила его:
— О, мы не любим есть так поздно, правда, дорогая?
— Разве я ошибся? — спросил Баррингтон, целуя ее в лоб.
— Нет, — вздохнула она. — Не похоже.
— Ну, наконец-то ты согласилась со мной. Но поскольку мы решили обедать в такую безбожную рань, времени на прогулку почти не осталось. Я подозреваю, что ты, как большинство женщин, будешь долго одеваться к обеду.
Оказавшись у подножия лестницы, Салли с трепетом подняла глаза. Лампочки в виде свеч освещали окна из зеркального стекла и бросали дрожащие зайчики на толстый ковер и резные дубовые панели. Хью взял ее под руку и повел вперед.
Слава Богу, что нижний камин топили дровами диаметром с бревно; треск дерева заглушал стук ее сердца.
Ноги Салли утонули в пушистом серо-голубом ковре; за спиной захлопнулась дверь.
— Гм… — довольно протянул Хью. — Да, у Старого Роули губа была не дура!
— У Старого Роули?
— Кличка Карла Второго, — просветил ее Хью. — Присвоенная ему в честь знаменитого тогдашнего жеребца-производителя.