Джейн почувствовала острое желание немедленно встать и уйти. Вместо этого она резко сказала:
— У меня достаточно опыта. И я вам уже объясняла, что это была просто оговорка, а вовсе не незнание фактов.
— Сколько вам лет?
— Нет, ну вам-то что за дело? Двадцать один.
Он кивнул:
— Я так и думал. Молодая и — не имею в виду ничего плохого — неискушенная, и наверняка доверчивая.
— Я должна идти. Спасибо за кофе, — сухо, но очень вежливо сказала Джейн и потянулась за сумкой.
Он сделал движение, как будто хотел остановить ее.
— Простите, боюсь, я был груб… я вовсе не хотел вас обидеть. Может, еще кофе… или чего-нибудь покрепче?
Она действительно намеревалась уйти. Ванс Морли ужасно ее раздражал, но, когда его темные глаза заглянули ей в самую душу, так прямо и так требовательно, она вдруг снова опустилась в кресло.
— Отлично. Значит, я прощен? Позвольте мне заказать для вас еще капучино. Курите? Нет? — Он выудил сигарету из помятой пачки.
— Могу я задать вам вопрос, для разнообразия? — спросила Джейн. — Что вы здесь делаете… вы в отпуске или работаете?
— Ни то, ни другое. Я… как бы это сказать… тяну время.
— Вы чего-то ждете?
Он покачал головой, его лицо приняло серьезное выражение.
— Настраиваюсь на поездку. Когда я, наконец, решусь, отправлюсь в путь.
— Куда? — спросила Джейн. Ей вдруг стало интересно. Его мрачный взгляд, его равнодушие заинтриговали ее. Кроме того, разговор помогал ей не думать о Джино, хоть на короткое время отвлекал от тревожных мыслей о том, что же с ним случилось, почему он не предупредил ее, что не придет.
— На Корфу.
Она вздохнула:
— Как чудесно! Я никогда там не была, но, может быть, когда-нибудь… А зачем вы едете?
Он резким движением загасил сигарету.
— Навестить… родственников.
— Они там живут?
— Послушайте, я, кажется, понял… все эти вопросы. Они однообразны. А я довольно скучный предмет для изучения. Давайте поговорим о чем-нибудь еще.
— Мы слишком мало знаем друг друга, чтобы вести настоящую беседу, — сказала Джейн. — Так что остаются только вопросы и ответы.
— Мы можем поговорить о Риме.
— Да, можем. — Джейн снова вздохнула. — Я, например, могу сказать, что это самый чудесный город из всех, где я когда-либо жила.
— И во многих городах вы жили? Простите, не обращайте внимания. Я мог бы сказать то же самое… а ведь я объездил полмира.
Джейн с интересом посмотрела на него:
— Теперь мне хочется спросить, где вы бывали и чем занимались?
— Запрещено. Разрешается только обмениваться впечатлениями о Риме.
В конце концов они увлеклись, и поначалу натянутый разговор незаметно превратился в дискуссию — живую и увлекательную, и Джейн, которая считала, что прекрасно знает Рим, поскольку провела лето, работая в этом городе, изучая его историю и водя туристов от одного исторического памятника к другому, до тех пор пока ей не стали здесь знакомы каждая улочка и каждая площадь, поняла, что по сравнению с Вансом Морли она едва-едва знает его.